Главным событием года был переход на житье к речке. Верхнюю избу в горах бросили. Ничего не сажали на огороде возле нее. Навещали жилище только затем, чтобы взять какой-нибудь инвентарь, книги, одежду. Мотив переселения Карп Осипович объяснил кратко: «Без людской помощи не обойтись. А ходить – далеко».
Жилье получилось удобнее верхней избы. Сенцы разгрузили жилую часть от множества коробов и мешков, сделали ее просторнее и светлее, чему способствовали два оконца, прорубленные в торцовой стене.
Чистота и опрятность в жилище этом не поселились, но появилось некое подобие порядка в избе. Не закопченные тут лучиною стены и потолок лоснились коричневым деревом, просторно было у печи, пол под ногами не пружинил от конопляной костры, а был подметен. Пространство возле железной печки, подаренной геологами, было свободно от хлама и не грозило пожаром.
Печку Карп Осипович в этот вечер натопил, не скупясь на дрова. Перед сном мы вышли охладиться наружу. Дым от избы подымался высоко вверх, и Млечный Путь казался продолжением этого дыма. Указав на Большую Медведицу, я спросил Агафью: знает ли она, как называется это созвездие? Агафья сказала: «Лось…» Небесный ковшик и в самом деле на лося походил больше, чем на медведя.
Спать, как обычно, мы легли на полу. Агафья, положившая нам в изголовье фонарик на случай выхода из избы, вдруг спохватилась: «А светит ли?» Фонарик светил неважно. «Батарейка исстарилась», – с этими словами Агафья достала из берестяного короба круглую свежую батарейку, поменяла на нее старую и, убедившись – фонарик светит исправно, принялась за молитву.
«Это чё же такое, спички не признаете, считаете грех, а батарейка, значит, не грех?» – специально для нас с Николаем Николаевичем спросил Ерофей. Агафья не нашлась, что ответить, подтвердив только, что спички («серянки») действительно грешное дело.
Засыпали мы под молитву. Агафья перемежала ее шиканьем на котят и неожиданными вопросами Ерофея.
* * *
Утром, попрыгав возле костра для согрева, мы с Ерофеем спустились к реке за оставленной там поклажей. И через час у избы состоялось поднесение московских гостинцев. Агафья этот момент на минуту опередила – появилась с синей рубахой в руках. Ерофей мне писал, что Агафья готовит подарок. Теперь мастерица с улыбкой протянула изделие и пожелала, чтобы рубаху я тут же примерил. Пришлось подчиниться. Все хором нашли: обновке износу не будет, не хватает лишь пояска! Агафья шмыгнула в избу, и вот я стою уже подпоясанный… Выяснилось: такие же рубахи в благодарность за помощь Агафья сшила нескольким геологам, в том числе Ерофею.
