– Нет, это не их стиль. Они не работают так грубо. Не думаю, что Уинтерс настолько важная персона. Он мелкая сошка, возможно, скупщик краденого или отмывает для китайцев деньги, вырученные за наркотики. Женат на китаянке, и его, видимо, использовали во всякой мелочевке. Вероятно, ему немного доверяют, держат в руках через жену. – Армитедж улыбнулся. – Не бойся, шеф. Меня они не держат.
– Да я и не боюсь.
– Одно из наказаний Триад для проворовавшихся – отрубить руку... или прибить ее к тому месту, откуда была совершена кража. Ужасно, но весьма эффективно. Чисто по-китайски.
– Однако налетчики были черными.
– Вот именно, шеф. Черными.
* * *
В отличие от Фредди Вонга или Генри Липа, Абдул Парас никогда не испытывал потребности в благотворительности, не искал этой ускользающей добродетели, скрывающейся в кустах респектабельности.
Абдул Парас родился в Мосс-Сайде и к двадцати одному году завоевал себе титул короля крыс – главаря банды подростков. Сильный и рослый, он одно время мечтал эмигрировать в Америку и стать профессиональным баскетболистом. Тогда ему было пятнадцать лет, а рост уже шесть футов пять дюймов. Однако с его спортивными амбициями было покончено после того, как его сестра Шерон, двадцатичетырехлетняя проститутка, однажды всучила ему пакетик героина и велела спрятать на ночь. Он принадлежал ее приятелю, за которым следила полиция. Побоявшись хранить героин у себя, Шерон передала его брату, так как тот был еще ребенком и, следовательно, находился вне подозрений властей. Два часа спустя ребенок завалился в ночной клуб в центре города и распродал героин, выручив за него почти тысячу фунтов. Когда приятель сестры вернулся за товаром, Парас сказал, что потерял его. Тот, разозлившись, стал угрожать. Тогда пятнадцатилетний подросток ударом своего огромного кулака сшиб его с ног. Приятель вынул из кармана кастет с напаянными на него мелкими рыболовными крючками.
Прежде чем он успел им воспользоваться, Парас вырвал кастет и ударил его в голову. Пытаясь подняться с пола, несчастный увидел возвышающегося над ним горой противника с широко расставленными ногами и с крепко зажатым в правой руке кастетом. Это было последнее, что он увидел. Мощным ударом Парас распорол ему лицо от уха до уха, рыболовные крючки работали до тех пор, пока ослепшая жертва не потеряла сознание.
Шерон сидела внизу в гостиной и смотрела телевизор, включенный на полную громкость, чтобы заглушить крики наверху: ей совершенно ни к чему вникать в то, что там происходит. Через несколько минут вошел Парас, руки и рубашка у него были в крови. Он пересек комнату и выключил телевизор.
