Но данный случай поставил наших сутенеров в тупик, ибо они с первых же шагов осознали, что к делу нельзя подходить с обычными мерками. Причем трудность не в том, чтобы соблазнить девицу (за рюмкой граппы Аманцио Берзаги с горечью и стыдом открыл бармену, какие греховные симпатии его девочка в своей умственной отсталости питает к мужчинам), а в том, чтоб найти к ней доступ: из-за неусыпного отцовского надзора замысел соблазнителей становился практически невыполним. Великанша никуда не выходит, дома остается одна не более чем на два часа (расписание ежедневных визитов и звонков отца им было уже известно), к тому же все двери и окна в квартире крепко-накрепко запираются. Как действовать в таких условиях?
Однако мозговой трест операции – Кончетта, приняла волевое решение: девицу надо похитить. Увезти – и дело с концом. С присущей всем садисткам практичностью она заявила, что риск вполне оправдан: безмозглая нимфоманка принесет им дохода больше, чем выигрыш в новогодней лотерее.
Идея-то хороша, а как ее осуществить? Попробуй выкрасть двухметровую, шестипудовую девицу, чье поведение может оказаться непредсказуемым. Но тут уже Микелоне приберег в рукаве козырного туза. В бар, где он служил, почти каждый день заглядывала молодая горничная, страдающая хроническим гепатитом и алкоголизмом. Одинокая, с двумя детьми, оставленными на попечении матери, она жадно выискивала мужчин, всех угощала, не забывая и сама опрокинуть стаканчик, а парни из бара, за исключением разве что нескольких побирушек, насмехались над нею и брезговали даже подходить близко к этой бесцветной блондинке с водянистыми глазами сексуальной маньячки, уродливо одетой – вечно в каких-то допотопных кофточках, – угловатой и плоскогрудой, с нелепо откляченным задом, вызывавшем скорее смех, ежели влечение. Да еще, как на беду, мать с отцом нарекли ее Домицианой, что с детства служило поводом для всяческих издевательств – не потому, что имя Домициана само по себе смешно или неприлично, а потому что оно подходило ей, как корове седло.
И при всем том она обладала одним достоинством, которое тройка сутенеров сразу оценила, – служила горничной у людей, живущих в том же доме, что и Донателла с отцом, на бульваре Тунизиа, 15.
План разработали во всех деталях, как будто речь шла о высадке союзников в Нормандии; даже провозгласили девиз – ни в чем не полагаться на волю случая. Первый этап операции – обольщение Домицианы – особой сложности не представлял. Микелоне, до сих пор взиравший на горничную, как на раздавленного таракана, внезапно воспылал к ней неудержимой страстью, а в подкрепление ему (если одному красавцу не удастся удовлетворить ее аппетиты) был придан Франко Барониа, сын Родольфо, и вдвоем они окунули страдающую алкогольным гепатитом служанку в такое море любви, что она согласилась выполнить все, буквально все, чего бы ни потребовали от нее эти достойные молодые люди.
