Мэл простонал. Подглядывание за Мердис считалось еще одним запретным занятием. К счастью, на этот раз дверь в домик была заперта, и дым из дыры в крыше не поднимался. На камне, что служил порогом, сидел, умывая мордочку, большой пестрый кот. Услышав их шаги, он с застывшей в воздухе лапой устало поднял голову и внимательно посмотрел на незваных гостей. Эйслин шагнула вперед и произнесла успокаивающие кошачьи слова, с которыми Мэл был знаком. Кот повернулся и исчез в зарослях кустарника.
— Он пошел рассказать о нас Мердис, — сказал Мэл. — Она всегда знает обо всем, что мы делаем. У нее ведь дурной глаз.
— Да ничего она не знает, — возразила Эйслин. — Она простая старушка. Я ее ничуть не боюсь.
— Неправда, боишься. Ты всегда стараешься пробежать мимо кладовой как можно быстрее.
— Уже не бегаю. Я хотела бы с ней поговорить. Ты ведь ее не боишься?
— Ее? Боюсь? Да я скорее боюсь старого Члодвика.
Но, несмотря на браваду, в душе у него сохранились неясные воспоминания, окрашенные страхом и непониманием, а Мердис и Эйслин были каким-то образом тесно связаны друг с другом. Мэл мало что помнил, за исключением разве ковра, да того, как Мердис охотилась за ним. И было чего бояться! Не зря же Эйслин всегда пробегала мимо кладовой.
Развалины они посещали нечасто. Это случалось, когда они отправлялись в длительную поездку верхом. Руины находились на вершине холма. Стены разрушились, и камни упали вниз, некоторые достигли подножия, другие лежали на склоне, и надо было преодолеть полосу препятствий, чтобы добраться до вершины. Осталось так мало, что представить себе, какими были стоявшие здесь когда-то здания, было невозможно. Им, правда, попадались богато украшенные дверные косяки и перемычки, колонны с тонкой резьбой. Все это было выполнено из голубоватого камня, выдержавшего природные катаклизмы настолько, что до сих пор можно было разглядеть загадочные символы.
Символы и знаки прежних жителей земли, называемой ныне Малмгартом, беспокоили Мэла. Они давали ему почувствовать, что они здесь пришельцы, может, еще и временные. Если уж строители таких монументальных зданий закончили здесь свое существование, то, может быть, и Малмгарт когда-нибудь опустеет.
Эйслин таких приступов малодушия не испытывала. Она с какой-то яростной целеустремленностью пробиралась среди развалин, словно разыскивала то, что лишь она одна могла узнать. Мэл карабкался за ней, стараясь не выпустить ее из виду. Он опасался, что она свалится в одну из многочисленных темных дыр, вызывавших у нее безрассудное любопытство. Он не забыл снежного барса, который два года назад устроил здесь себе логово.
