После этого сама пластина зашипела и расплавилась.
Пейдж открыл рот, чтобы спросить у битов и дженета, удалось ли им сохранить уравнение в памяти, но тут в хижину ворвались С'йито и трое йуужань-вонгских охранников. Они протолкались в центр круга, обнажив кинжалы-куфи и сжимая в руках амфижезлы, готовые при необходимости нанести удар или выплюнуть яд.
— Немедленно прекратите ваши занятия! — проревел субалтерн.
Толпа медленно расступилась, и шум постепенно утих. Корускант и мнимые игроки осторожно отодвинулись от амфижезлов.
— В чём проблема, субалтерн? — спросил Пейдж на языке йуужань-вонгов.
— С каких это пор вы затеваете азартные игры в час питания?
— Мы разыгрывали добавку.
С'йито злобно уставился на него.
— Не шути со мной, человек.
Пейдж демонстративно пожал плечами:
— Это моя работа, С'йито.
Субалтерн с грозным видом шагнул к нему.
— Прекратите вашу игру и пение… или мы ампутируем те части ваших тел, которые за это отвечают.
Четверо йуужань-вонгов развернулись и вышли из хижины.
— Этот малый начисто лишен чувства юмора, — сказал Корускант, решив, что уже можно говорить.
Все, кто находился поблизости от Пейджа и Кракена, посмотрели на двух офицеров.
— Данные должны быть доставлены командованию Альянса, — сказал Кракен.
Пейдж кивнул, соглашаясь.
— Когда мы их отправим?
Кракен сжал губы:
— Когда вонги пойдут молиться.
Незадолго до своего привселюдного сожжения в костровой яме, вырытой за воротами тюрьмы, серебристый протокольный дроид, принадлежавший майору Кракену, оценивал шансы на удачный побег с Селвариса как приблизительно один на миллион. Но дроид не знал ни о синдикате ринов, ни о том, что эта подпольная организация проникла на планету ещё до того, как были посеяны первые зерна йорик-коралла.
Кракену, Пейджу и их друзьям было известно и кое-что другое: они знали, что огонёк надежды светит и в самой кромешной тьме. Йуужань-вонги могли заточить их в темнице или вовсе убить, но любой солдат в лагере без колебаний рискнул бы жизнью ради того, чтобы хоть кто-нибудь спасся и продолжил борьбу.
До восхода первого солнца оставался час; Кракен, Пейдж, трое битов и дженет сгрудились перед входом в тоннель, вырытый руками, когтями и инструментами, которые пленникам удалось изготовить или украсть во время работы над костровой ямой, где лагерные жрецы подвергли ритуальному сожжению несколько десятков дроидов.
Никто не спал, многие не смыкали глаз всю ночь. Все молча сидели на связках ветвей и травы, служивших им постелями, и мысленно желали удачи отважной четвёрке, которая шла на заведомо безнадёжное дело. Возле двери поставили часовых. Царил полумрак, воздух был прохладным и приятным. Снаружи, за стеной, оглушительно чирикали и стрекотали всякие лесные твари.
