Появление Шапура в одежде мага-жреца
Все души Птица чар измучила вконец.
Но вот является. Ее обличье — жрец.
И лишь прошел Шапур три иль четыре шага,
Почудилось Ширин: встречала где-то мага.
Шапур приятен ей: хоть кисть он позабыл,-
Рисунок черт своих ей в сердце он вложил.
«Позвать его сюда, — слова ее приказа. —
Чтоб здесь он все узнал из нашего рассказа.
Быть может, знает он, кто нарисован тут,
И где его страна, и как его зовут».
И вот прислужницы путь истоптали: слово
Шапуру вымолвят — к Ширин несутся снова.
Шапур, потупя взор, неслышно прошептал:
«Я далеко зашел, но все ж далек привал».
Но уж в своих сетях они видит лапки дичи.
В их беге видит он, что ждать ему добычи.
Он молвил: «Этот перл не надлежит сверлить,
А если и сверлить, то надо спесь забыть.
И вот бегут к Ширин служительницы снова, —
То, что сказал им жрец, сказать ей слово в слово.
Лишь луноликая услышала их — вмиг
В ней закипела кровь: в душе огонь возник.
Сверкая серебром, жреца покорна власти.
До гор вздымая звон ножных своих запястий,
Ширин летит к нему, волнуясь и спеша,
Как тополь, стройная, плавна и хороша.
Хрусталь прекрасных рук опишешь ли каламом!
И схожи локоны с буддийским черным храмом.
А косы, обратя в закрученный аркан,
Как бросила она? Обвила ими стан.
И, видя стан ее, и лик ее и плечи, —
Художник рук своих лишается и речи.
Она — игрушка, да! Но странно… не понять:
Играет тем она, кто ею мнил играть.
Индус! Ты сердце взял рукою ловкой, дерзкий!
Она, как тюрк, за ним! Не быть с обновкой, дерзкий!
О тюркская напасть! Покорствуя красе,
Индусами пред ней склонились тюрки все.
Откинула покров. Жемчугоносным ухом,
Блестя как ракушкой, премудрость ловит слухом.
В ее речах есть соль, в очах лукавство есть
Так с магом говорит, как понуждает честь.
«Хоть на кратчайший срок ты будь к моим услугам,
Хоть на мгновение ты стань мне добрым другом».
Сей голос услыхав, как опытный хитрец,
Замедлить свой ответ замыслил мнимый жрец.
Но, ведавший язык нарциссов томных, все же
Свой разум он забыл и речь утратил тоже.
Вознес хвалу он той, что всех пери милей,
И, как велит пери, садится рядом с ней.
«Откуда ты, скажи, и где твоя обитель, —
Она промолвила, — и здешний ли ты житель?»
Тут опытная речь Шапура расцвела:
«Я много знал добра и много ведал зла.
Я — избран; для меня нет тайны ни единой
