Мне с сердца твоего пылинки сдуть позволь,
Когда на сердце — пыль, в глубинах сердца — боль.
Все, что задумал я, всегда я завершаю,
Я все несчастия от власти отрешаю.
Утихни, веселись, не думай ни о чем.
За дело я взялся — забьет оно ключом.
Мой не замедлят путь ни усталь и ни хворость.
У птиц полет возьму, а у онагров — скорость.
Я не усну, пока твой жар не усыплю,
Приду, когда Ширин прийти я умолю.
Пусть, как огонь, она скует чертог железный
Иль будет, как алмаз, скалистой скрыта бездной.
Я силою ее иль хитростью возьму,
Схвачу алмаз, смету железную тюрьму.
Я стану действовать то розами, то терном.
Все огляжу и все свершу ударом верным.
Коль счастье в Сладостной, — найду добычу я.
Тебе должна служить удачливость моя.
А коль увижу я, что не свершу я дела, —
Вернусь к царю царей и в том признаюсь смело».
Едва сказав сие, сказавший быстро встал
И нужное в пути поспешно он собрал.
Пустыню пересек, скакал в другой пустыне,
Спешил к Армении, к возвышенной долине.
Ведь там красавицы, бродившие толпой,
В нагорьях дни вели, покинув тяжкий зной.
Поднялся ввысь Шапур, там были в травах склоны.
Там базиликам путь открыли анемоны.
Там каждый склон горы цветов окраску взял
И в складках красных был иль желтых покрывал.
К вершинам этих гор подъем свершая трудный,
Луга приподняли ковер свой изумрудный.
До пажитей Бугра с большой горы Джирам
Цветы сплетали вязь, подобясь письменам.
В михрабе каменном — а он — устой Ирака
И мощный пояс он вершины Анхарака, —
Вздымался монастырь, он был — один гранит.
Монахи мудрые устроили в нем скит.
И спешился Шапур у каменного входа:
Знавал обычаи он каждого народа.
И вот о чем ему там рассказал монах,
Слов жемчуга сверля в струящихся речах:
«Вблизи монастыря находится пещера.
В ней камень схож с конем; того же он размера.
В дни зрелых фиников спешит из Ремгеле
Сюда кобыла. Ждет — зачнет она во мгле.
Она, свершив свой путь, в полуночную пору
В пещерный лезет вход, как змеи лезут в нору.
И к камню черному в ней страстный жар горит.
Трепещет, бурная, и трется о гранит.
Ей волею творца от камня ждать приплода.
Что дивного? Творцу подчинена природа.
А конь, что здесь зачат, — всего быстрее он,
Свой взмах у ветра взяв, а скорость — у времен».
Так был зачат Шебдиз. Уж камня нету ныне.
Исчез и монастырь, как легкий прах в пустыне.
Вершины Анхарак скатилась голова,
У ног ее легла; тут не видна трава.
В одеждах сумрачных по златоцветным взгорьям
Каменьев черный рой сидит, сраженный горем.
