Недолго думая, я забралась на крышу джипа и принялась двигать бедрами в такт музыке вместе с Лерой.
— Знаешь, совсем недавно я купила себе платье цвета красного вина! — старалась перекричать музыку Лерка. — Оно так действует на мужиков! Тигр, увидев его, просто взвыл. Ксюха, как же нам иногда не хватает сумасбродства.... Знаешь, я иногда сама удивляюсь своему запасу прочности. Ведь я могла сломаться под напором той нищеты и безысходности, в которой я жила раньше. Но я не сломалась. Я выбралась из этой нищеты и грязи. Я стала сильнее!!! Ну что ты кислая такая? За павлинов, что ли, переживаешь?
— Лер, ну при чем тут павлины? — прыснула я со смеху.
— Ксюха, а за павлинов ты не переживай. Мы их завтра точно поймаем! А не поймаем, так поставим капкан! Но хоть один у меня завтра с голой задницей точно ходить будет.
Из колонок автомобиля все лилась и лилась музыка. Такая плавная, мелодичная, проникновенная... Мы громко смеялись, танцевали и подпевали...
Лера была для меня яркой, странной, шокирующей, безрассудной, по-настоящему экзотической птицей.
— С новосельем! — постоянно кричала она и хлопала в ладоши. — С новосельем!!!
Уже прошла неделя, как я жила в доме Тиграна. К счастью, моя мать не видела криминальную хронику и не знала о том, что произошло в тот злосчастный день в квартире Олега. Ни она и никто из ее знакомых. Поэтому она с легкостью поверила в то, что я взяла путевку в пансионат и надеюсь подлечить нервы после всех передряг в семейной жизни.
Когда она давала трубку сынишке, я украдкой смахивала слезы и говорила ему о том, что скоро вернусь и мы вместе поедем в парк кататься на каруселях.
Каждый звонок матери давался мне с огромным трудом, потому что мне постоянно казалось, что криминальную хронику повторили на одном из телеканалов и мать поймет, что я нахожусь не в пансионате, а где-то в другом месте, и что моей жизни угрожает опасность.
В голове так же прочно засели слова Тиграна о том, что люди, ищущие его сына, после моего телевизионного интервью могут искать и меня для того, чтобы избавиться от ненужного свидетеля. А это значит, что им ничего не стоит вычислить мой адрес и караулить меня у дома. Мой адрес — это еще полбеды, меня сейчас по этому адресу нет, а вот если узнают адрес моей матери и моего ребенка, тогда может произойти настоящая беда.
Услышав о том, что мать собирается увезти Марка из города для того, чтобы пожить с ним на свежем воздухе на даче, я облегченно вздохнула и подумала о том, что в деревне они будут в большей безопасности, чем в городе.
