Максим пришёл в себя. "И сама обкурилась и меня обкурила" - решил он с удивлением глядя на догорающий в предрассветном тумане костёр. Покосившись на остекленевший взгляд цыганки, он осторожно вытянул руку из ёё ладоней.
- Да, пора, - согласилась, приходя в себя, цыганка.
- И что скажете?
- Я не могу ничего сказать. Можешь уйти, не исцелять наших детей, но не могу. Мне открываются только пути простых смертных…
- А я, значит, не простой?
- Не лукавь со мной. Ты знаешь сам. И я знала. Чувствовала. Догадывалась. Но не смела.
- Неужели это так страшно? - вздрогнул Максим, глядя на удивительно - торжественное выражение лица цыганки.
- Не тебе, конечно, не тебе. Для тех, смертных, кто пойдёт за тобой.
- Но что… Что я с ними сделаю? Я же не чудовище какое. Это я только внешне. Да и то…
- Знаю. Всё теперь знаю. Не ты. Тьма.
- Тьма? Это… это…
- Тот, кто дал тебе оберег, знает…
- Но его не спросишь! - вздрогнул Максим, вспомнив жутко растерзанное тело Хомы.
- Поэтому и не спросишь.
- Это Тьма его? Хорошо, как до неё добраться?
- Тьма - порождение Самого.
- Постойте, Сама что-ли?
- Нет, какого ещё Сама? Я же сказала: "Самого".
- Ладно. И что?
- Не знаю. Если Тьма вновь в этом мире, значит смертным надо готовиться к страшному. Если только…
- Да?
- Если только её не остановят.
- Это я, что ли?
- Ты… А может и ты. Не знаю… Не открылось.
- А что? Что открылось?
- Поле открылось. И церковь ваша. И огонь с серой над монахами. А ещё бусы. И свет от них. И девушку, девушку надо тебе найти.
- Сам догадываюсь, что надо. Но где она сейчас?
- Не знаю. Страх её чувствовала, тоску её чувствовала, а где - не знаю. Словно умерла. Но… не умерла. Не знаю. Всё. Всё сказала.
- Да, нагадали.
- Не гадала. Что видела, то и сказала. Что дальше - тебе решать. Никто держать не будет. Можешь уходить.
- Ну вот. Второй раз. Гоните? Я же пообещал. Только вот что… не знаю. Потом поможете… ну, это у брата вашего.
- Да что всё-таки?
- В столицу мне надо. А без документов тормознут… как бы мне…
- Он сделает паспорт. Сегодня же, перед лечением и скажи. Вчера бы сказал, завтра уже бы сделали. Поехали.
По тому, как изменилось поведение барона, можно было понять - гадалка рассказала ему что-то из увиденного. Что-то невероятное, чему тот до конца не верил. И не знал теперь, как держаться. Правда, пришёл уже не в халате, а в каком-то парадном цыганском прикиде. И незамедлительно перешёл на Вы.
- Мне сказала Рада о вашей проблеме. И о вашем согласии на дальнейшую… помощь нашему табору. Это… великодушно с вашей стороны и это… большая честь для нас. А паспорт… Какую фамилию указать?
