Болан кивнул.
— Знаю. У вас чертовски хорошо работает разведка, amigo.
Торо скромно пожал плечами.
— Мы вездесущи, Matador. Мы и тут, и там. Из малых фрагментов мы складываем цельные картины, как из мозаики.
Он нахмурился.
— Но мы не заслуживаем похвал.
— Нет?
— Нет. Мы не все знаем. Говорят, что кое-кто из ваших недругов находится на судне, на большом судне, но мне неизвестно его название.
Болан встал, закрыл чемоданы и обернулся к Торо.
— Сегодня мне уже кто-то говорил про это судно, amigo. Речь шла о прогулочной яхте или о чем-то в этом роде.
— Возможно… А название яхты прозвучало?
— Да, но я не обратил на него внимание.
Болан с сожалением покачал головой, подхватил чемоданы и направился к двери. Торо пошел следом.
— Мне пора ехать, Торо, — сказал Болан. — Вы даже не представляете, какую услугу оказали мне.
Мужчины подошли к машине. Мак забросил багаж на заднее сиденье и взглянул на своего приятеля. Он заметил, что Торо чувствовал себя очень неловко. Болан надеялся, что он не заговорит с ним о деньгах. Молчание затянулось, и Мак заговорил первым:
— На этот раз вы отпустите меня без повязки на глазах?
Торо порывисто обнял Болана.
— Para siempre hermanos, мы навсегда останемся друзьями, да?
— Siempre, — торжественно повторил Болан.
Его губы растянулись в тонкой улыбке.
— Значит, без повязки?
На глазах у Торо навернулись слезы. Он тряхнул головой.
— Никаких повязок нашему сеньору Эль Матадору. Да хранит вас Господь, Болан.
Такой порыв кубинца несколько смутил Мака. Он молча открыл дверцу машины и сел за руль. На полу он вдруг заметил свой коричневый чемоданчик и понял, почему Торо больше не заводил разговор о деньгах. Болан вздохнул, поднял чемоданчик и выбросил его из окна машины на землю.
— Amigo, — обратился к нему кубинец, — вы слишком щедры. Мы не можем забрать у вас эти деньги. Они вам еще понадобятся.
— Это оборотный фонд, Торо. Там, где я добыл их, этих бумажек хоть завались. Я достану себе еще. Купите оружие, amigo. В какой стороне Майами? Hermano?
Торо едва сдерживал охватившее его волнение. Его глаза странно блестели, а губы дрожали, словно он колебался — плакать ему или смеяться. Кубинец перевел взгляд на веранду: из кресла, стоящего в тени далеко под навесом, поднялся изящный стройный силуэт и шагнул к свету. Это была Маргарита, затянутая в полевую форму с неизменным пистолетом на бедре.
Торо нагнулся к окну машины.
— Маргарита захотела проводить вас, а то я сам повел бы машину. Езжайте за ней, Matador. Она выведет вас на шоссе. Ради Бога, Мак, будьте осторожны! Не стоит умирать в Майами за гиблое дело.
