– В 1946 году, – вспоминал Лить, – совсем еще мальчонкой я был связным в одном из партизанских отрядов на юге Вьетнама. Об авиации и думать не решался. Ведь тогда на весь наш отряд было несколько ружей да десяток гранат. Вот и вся боевая «техника». Самолеты видел только французские. Они пролетали над деревнями. Тогда я научился ненавидеть авиацию. Думал ли, что небо станет моим домом, самолет – ближайшим другом…
С тех пор минуло много лет. В августе 1964 года я впервые поднялся в небо Вьетнама. Под крыльями самолета раскрывались величественные картины моей родины. Ровные прямоугольники рисовых полей, крестьянские хижины с черепичными крышами, дымящие трубы заводов Хайфона, Ханоя, Хонгая, Тхайнгуена, Вьетчи. Залитые электрическими огнями города. Но именно в то время обрушили американские агрессоры удары на мою Родину. Не скрою, порой навертывались слезы, когда под плоскостями самолета видел разрушенные города, дымящиеся селения, рваные красные круги воронок на рисовых полях. А на земле нередко люди, когда узнавали, что я летчик, задавали самый тяжелый для меня вопрос: «Что же ты, сынок?» А что же, действительно, я?
Какие слова нужно было найти, чтобы ответить людям. И нужны ли вообще слова…
– …Внимание, Лить! Слева от звена на высоте 4500 метров двенадцать американских самолетов, – предупреждала земля.
– Осмотрелся. Густая облачность. Приказал ведомому набрать высоту. В шлемофоне услышал, как корректировала земля: «Самолеты противника разделились на три группы. Одна из них направляется в сторону Ханоя».
Главное – определить те самолеты, которые должны бомбить, и их атаковать. Прошло несколько секунд. Наконец, увидел четверку «Ф-4». Идем на сближение. Американские летчики, заметив наши самолеты, сделали серию маневров, пытались занять наиболее удобное положение для атаки. Мгновение, еще мгновение… Американские и вьетнамские самолеты проносятся буквально параллельно друг другу. Различаются даже лица пилотов. Через несколько секунд в прицеле американский «фантом». Открыл огонь. Ракета МИГа поразила врага. В черных клубах дыма он повалился вниз. Ослепительная вспышка на земле. Черное облако дыма. В это время мой ведомый сбил другой «фантом». Этими залпами 7 июля 1965 года мы ответили на вопрос, который так сильно мучил нас: «Что же ты, сынок?» А что мы? Мы били врага…
– Впрочем, кто из вьетнамских летчиков не задавал себе этого вопроса? – заметил Хо Ван.
И ответ на этот вопрос пилоты ДРВ нередко находили в боях.
