В следующую минуту несколько матросов, спускавшихся по трапу, с поразительной для них неловкостью сбились в кучу на узенькой площадке и, всячески извиняясь, задержали Ванюшку по крайней мере на две-три минуты. Наконец ему удалось выбраться на палубу.
Матрос, который обогнал его на трапе, держал в руках его скафандр, а шкипер внимательно рассматривал. Ванюшка подошёл к ним и протянул руку к скафандру. Шкипер через переводчика сказал Ванюшке, что в скафандре имеется повреждение и что поэтому гостю лучше не покидать судна, пока повреждение не будет исправлено.
— Никакого повреждения в скафандре нет, — ответил Ванюшка. — Давайте его сюда.
Но, взяв скафандр в руки, Ванюшка увидел, что сбоку действительно имеется небольшое углубление, сделанное каким-то режущим предметом. Сквозной дыры ещё не было, но всё же вода могла проникнуть внутрь, — в особенности при некотором давлении. В таком скафандре нельзя опускаться на дно. Ванюшка готов был поклясться, что этого повреждения не было в то время, когда он поднимался на палубу. Снимая скафандр, он не мог не заметить изъяна на блестящей гладкой поверхности аппарата. Ванюшка подозрительно посмотрел на шкипера-японца.
— Что это значит? — спросил он.
— Вероятно, вы ударились под водою об острую скалу! — ответил японец — Но это пустяки. Наши мастера быстро поправят повреждение. Вам придётся немного погостить у нас.
Погостить на шхуне после того, как он высказал откровенное мнение о Таяме, не очень-то улыбалось Ванюшке. Но делать было нечего. Бросать водолазный костюм он не хотел, до берега доплыть не легко…
— Если вы не хотите снять костюма, то я советовал бы вам по крайней мере снять ящик со спины и грузила с ног, — предложил шкипер.
Это был неплохой совет. В конце концов почему бы и не снять ранца и грузил?
— А скоро починят скафандр?
— Я полагаю, что на это уйдёт не больше часа, — ответил японец. — Здесь ветрено. Быть может, вы сойдёте в кают-компанию?
Ванюшка сбросил ранец и грузила и, не снимая костюма, отправился в кают-компанию. Кок принёс ему на подносе печенье, уже знакомую бутылку рома и стакан чаю, поклонился и вышел. В кают-компании никого не было, чему Ванюшка был рад. Он покосился на бутылку и отставил её, чай же выпил не без удовольствия. «Этим ты меня не подкупишь!» — думал он о Таяме.
Поскучав полчаса, он решил подняться на палубу. Но в этот самый момент в каюту вошла молодая японка, уже в японском национальном костюме — в розовом кимоно и маленьких шитых золотом туфельках. В руках она держала грушевидную четырехструнную гитару с бледно-розовой лентой у колков. За нею появился матрос-переводчик, который сказал, обращаясь к Ванюшке:
