Званцев как-то загадочно посмотрел на меня.
– У вас не очень четкое представление о сфере действий угрозыска. Я – именно оттуда.
– Ну и что? – как можно безмятежнее спросила я.
– Ничего, Просто поиск воришек не входит в наши функции.
Когда Званцев говорил казенным языком, он делался невыносим. Я заметила это еще тогда, утром.
– Вы хотите сказать, что в подворотне произошло убийство?
– Странная у вас тяга к убийствам, – ехидно заметил Званцев. – Но на сей раз вы, к сожалению, правы. Тогда, ночью, действительно произошло убийство. И если бы вы выглянули в окно, то увидели бы живого, настоящего преступника.
– В моем районе убийство, и соседки ничего не знают?
– Убитый не был жителем вашего района. Видимо, у него здесь были какие-то дела, и он несколько раз оставлял в подворотне машину. Ее и запомнили.
– Но почему же соседки не в курсе?
– Да потому, что на машину с покойником наткнулся наш же сотрудник. Он возвращался домой, и ему показалось странным, что в машине сидит человек. Как вы понимаете, он не стал устраивать в пять утра пресс-конференцию для бабок.
– Он что – мертвый там сидел? – ужаснулась я.
– А не вредно вам сейчас выслушивать такие подробности?
– Наверно, вредно… – опомнилась я.
– Ну, так обойдемся без них.
Мы помолчали, Я осторожно разглядывала Званцева. Этому человеку были противопоказаны меховые шапки – у него и так была большая голова, а еще в шапке – один к одному гриб-боровик. И будь я, ну, не женой, сестрой или тетей Званцева, я бы уж добилась, чтобы он отрастил усы и бороду, если только там у них, в угрозыске, эта роскошь не запрещается. Усы бы выровняли ему линию губ, а борода скрыла асимметричность подбородка. И был бы мужик – ничего себе.
– А какие еще подробности вы можете сообщить? – спросила я. – Сборник голландских детективов а забыла дома, а хочется чего-нибудь этакого. Может, я вам прямо здесь, на палубе, методом дедукции все разгадаю?
Званцев усмехнулся.
– Попробуйте. Спасибо скажем.
– Ну?
– Ну, вот вам первая зацепка. Убитый попутан на контрабанде. Года два назад он проходил свидетелем по одному мерзкому делу. Проходил-то свидетелем, хотя было ясно, что и он руку приложил. А доказательств – никаких. Так и остался свидетелем.
– А что за дело?
– Морячки наладились видеокассеты в спасательных поясах провозить. Сами понимаете, какие там были художества. После того суда он вроде притих. С судна его не сняли. И вот – финал. Вряд ли его достали из-за тех поганых кассет. Значит, чего-то новенького натворил.
