Я встала и, продолжая говорить крайне неожиданные для Званцева любезные слова, жестом предложила ему следовать за собой – подальше от взрывоопасной Кузины.
– Что нового? – с опаской переспросил он.
– По работе, я имею в виду.
– Вас тут не продует? – со своей обычной ловкостью переменил тему разговора Званцев. Я обрадовалась.
– Давайте пойдем на корму! Там ветер не так чувствуется.
Званцев решительно не понимал, зачем нам вместе идти на корму, и это было написано крупными буквами на его асимметричной физиономии.
Пока Кузина не сообразила, в чем дело, я устремилась к проходу между палубами. У него не было выбора – он пошел следом. Догонять нас не стали. Тем более, что слева по борту проплывала телебашня, и Кузен принялся что-то рассказывать о ней Кузине.
Итак, мы оказались вместе на кормовой палубе. И говорить нам, собственно, было не о чем. Да и молчать – тоже.
Телебашня уплывала. Кораблик резво пыхтел мимо зеленого берега и детей, играющих на янтарном мелководье.
– Ну, как продвигается ваше расследование? – наконец нашла я тему.
– Пока – не очень, – признался Званцев.
– А в чем там, собственно, было дело? Ведь теперь-то уже можно рассказать?
– Дело неприятное.
– А все-таки? Интересно же, ради чего вы с семи утра переполошили весь квартал! Хоть из меня не получился свидетель, ко все-таки? Других толковых свидетелей, кроме той женщины с первого этажа, вы не нашли?
– Вы, наверно, любите читать детективы? – осведомился Званцев. И сделал это довольно высокомерно.
– В качестве психологического практикума, – надменно отвечала я, – и не более того. В этом смысле лучше всего – старый, добрый, классический английский детектив, единство места, времени и действия. И интеллект следователя сомнению не подлежит. Все подозреваемые связаны разнообразными узами. На каждого потенциального убийцу – по главе. К трупу, найденному на первой странице, прибавляется еще два-три. Следователь, пойдя по ложному следу, вовремя спохватывается. Всплывают роковые фамильные тайны. Главное – не влюбиться в следователя и удержаться от заглядывания в последние страницы, где через два дня после преступления разоблачают убийцу и быстренько докладывают читателю мотивы преступления.
Ни одного укола Званцев не понял.
– Ваша правда, – согласился он. – Только у нас, к сожалению, нет этих последних страниц. А то бы мы туда заглянули.
– Значит, это дело все еще висит на вас?
– Ну, висит.
– И что же такое спер человек в темной куртке из «жигуленка» в подворотне?
