Он стал красным, как помидор, спрятал руку под пиджак и неуверенным голосом спросил:
– Что вы хотите, чтобы я сделал?
Она смотрела на часы. Почти три, а Артура все еще нет. Совладав со своим беспокойством, она ответила:
– Я не могу ничего хотеть от вас. Вы должны решить сами... Пока будет сохраняться баланс сил, пока ни одна из сторон не сможет быть уверена, что сумеет раздавить другую с относительной легкостью, мир сохранится! А даже пять лет, выигранных для мира, стоят трудов, поверьте мне...
Он встал и повернулся к ней спиной. Она подумала, что он очень нескладный, сутулый, с покатыми плечами, одет безвкусно...
– Я не герой, – сказал он глухим голосом, – и боюсь физической боли... Если бы я мог прийти к русским, все наверняка прошло бы хорошо... А так...
Она мягко возразила:
– Русским вы не нужны. Доказательство – они пытались вас убить сегодня вечером. Они повторят свою попытку. Единственное, что их интересует...
Она замолчала, чтобы не напугать его еще больше. Но он угадал ее мысль.
– Я даже не уверен, что сумею восстановить по памяти чертежи «летающего диска». Я ведь работал только над двигателями.
Менцель медленно повернулся. Шрам, пересекавший его левую щеку, стал фиолетовым.
– Думаю, их в основном интересует двигатель.
Эстер в очередной раз посмотрела на часы.
– Я страшно волнуюсь, – прошептала она. – С Артуром явно что-то случилось.
– Из-за меня...
Она с жалостью взглянула на него:
– Нет. Вы не заставляли его ввязываться в эту авантюру... Каждый должен сам отвечать за свои поступки... только за свои...
Менцель сделал к ней несколько неуверенных шагов.
– Я не знаю, что такое любовь, – сказал он сдавленным голосом, – но с сегодняшнего вечера понял, что она должна быть похожа на вас... Я сразу представил вас именно такой...
Эстер закрыла глаза, и ее щеки немного порозовели.
Он добавил уже другим, почти будничным тоном:
– Позвоните в миссию США и скажите, чтобы они приехали за мной сюда...
Она повернулась, протянула руку и сняла трубку телефона. Ее прекрасное лицо ничего не выражало, и Менцель подумал, что оно было точно таким, как если бы он попросил позвонить на вокзал и узнать расписание поездов.
Отбросив назад тяжелую массу волос, Эстер поднесла трубку к уху и удивилась:
– Гудка нет.
Она потрясла трубку, положила ее на рычаг, снова поднесла к уху, встревоженно поморщилась, несколько раз крутанула свободной рукой диск...
Заволновавшись, Менцель подошел ближе.
– Глухо, – сказал он. – Ничего не понимаю...
