– А мне и не нужно всю ночь, – простонала Кончита, – мне хватит до рассвета.
– От заката до рассвета… – задумчиво сказал я, распахивая перед Кончитой дверь мотеля, – и от рассвета до заката.
– Что ты говоришь? – Кончита не расслышала.
– Я говорю, что пора меня кастрировать.
– Кастрировать? Какой ужас! Зачем?
– Чтобы спокойно спать по ночам.
– Спать по ночам? Зачем?
На это вопрос ответить было невозможно, и Кончита втащила меня в номер, как законную добычу.
Интересно, бром на женщин действует?
* * *
В Эль Пасо мы въехали ровно в полдень. Городишко – так себе. Полмиллиона жителей, это примерно как Васильевский остров. Жарища, пыль, все как положено на юге Техаса. Однако в отеле «Эль Койот» для нас нашелся отличный четырехкомнатный номер с кондиционером, роялем и прочими излишествами. Я попытался урезонить Кончиту, но новоявленная миллионерша не желала ничего слышать. А со своей сумкой, в которой лежал миллион без малого, она обходилась так, будто там были старые газеты. Никакого почтения к крупным суммам!
Часов до трех мы барахтались в ванне, больше напоминавшей небольшой бассейн, а потом пришел Педро, который сфотографировал меня и снова ушел. Через полчаса он вернулся и вручил мне водительские права и карточку социального страхования. Когда он ушел окончательно, я стал внимательно разглядывать свои новые документы и, надо сказать, остался вполне доволен. Придраться было не к чему.
Кончита, развалившись в кресле, следила за тем, как я разглядываю ксивы, потом хмыкнула и спросила:
– Что ты там ищешь?
Я посмотрел на нее и ответил:
– Ищу оплошности в работе ваших специалистов.
– Не найдешь, – сказала Кончита, – документы настоящие.
– Что значит – настоящие?
– А то и значит. Это – не фальшивка.
– Ничего не понимаю!
– А тут и понимать нечего. Эль Пасо вроде бы и Америка, но с другой стороны – здесь полно мексиканцев. И в американских учреждениях – тоже. А у нас не принято отказывать землякам в небольших, но важных мелочах. Так что документы самые настоящие.
Я посмотрел на водительское удостоверение другими глазами.
Майкл Боткин, у которого было мое лицо, смотрел на меня с фотографии и нагло ухмылялся. Так что я теперь американец русского происхождения Майкл Боткин. Прошу любить и жаловать.
– Хоть ты и блядища беспредельная, Кончитушка, все равно спасибо тебе на добром слове, – сказал я Кончите по-русски.
Она удивленно подняла на меня глаза и спросила:
– Что это ты там вякнул? Я ничего не поняла.
