– Просто этот импотент никогда не видел красивых женщин.
– Френки, ты думаешь только об одном.
– И встает он, а колесо-то проворачивается.
– Заливаешь. Представь, сколько тонн-то в грузовике.
– Правду говорю – встал, и я слышу, как ящики у меня в кузове гремят. И смотрю – а грудь-то у него вся внутрь вдавлена, и ребра белые торчат.
– Заливаешь. Ой заливаешь.
– Да слушай ты. Он этак на меня смотрит и говорит: «Аккуратнее надо ездить, папаша». И эти, те, что легкие, – у него так и бьются под ребрами. Я с места сдвинуться не мог…
– Майкл, а тебе нравятся мои духи?
– Мне нравится в тебе все.
– Ты не ответил.
– А я все рот-то открываю, сказать чего-то хочу, а ни словечка не могу произнести. Он-то смотрит на меня, усмехается. И я смотрю – грудь у него обратно выпрямляется, и ребра на место становятся. Только рубашка как была порванная, так и осталась.
– А сколько ты принял перед тем, как поехать?
– Да ничего я не пил. Можно ли за рулем…
– Френки, твои духи на самом деле сбивают с ног.
– Это хорошо или плохо?
– Но вот что – кровь его так у меня на бампере и осталась. Я как полмили отъехал – ни жив ни мертв. К реке свернул, минут сорок драил.
– Помолчи.
Слова эти были произнесены тихо, водитель, рассказывавший свою историю, повернулся к двери и почесал в затылке. Высокий подтянутый негр в форме помощника шерифа подошел к стойке и обменялся парой слов с хозяином.
– Потом доскажешь, – сказал водителю один из слушателей.
– Так я уже почти все и рассказал. Гиблое это место, поганое. Все из-за сектантов чертовых.
– Пошли лучше отсюда. Уже и пора.
Помощник шерифа неторопливо приближался к нам. Он бросил взгляд через стеклянную стену на наш дорогой автомобиль, потом остановился недалеко от нашего столика, ни на кого не глядя.
– Хорошее утро, шериф, – сказал я.
– Плохое, – ответил он. – Мы нашли труп – парня переехали на грузовике. Проломили грудную клетку. Простите, если испортил вам аппетит.
– Ничего. – Франсуаз вытерла губы тыльной стороной ладони. – Садитесь лучше к нам.
Он пододвинул стул. Улыбка у него была открытая, как у человека, который всегда уверен в своей правоте.
– Вы меня озадачили, – произнесла Франсуаз, кладя локти на стол. – Если мужчина любит поглазеть по сторонам, то он обычно смотрит на меня, а не на мою машину.
Негр засмеялся, ничуть не смутившись:
– Вы правы. Я не люблю, когда к нам в город приезжают богатые люди.
Я приподнял одну бровь.
– Все дело в сектантах, – продолжал помощник шерифа. – Не знаю, чем эти ребята занимаются, – они никогда не пускали меня дальше ворот. Но, честно вам скажу, мне они не нравятся. Очень не нравятся.
