Под белым крестом Лузитании | страница 38
Майк невольно вздрогнул, таким странным, показалось ему лицо Рохо: глаза охотника были сужены, губы плотно сжаты. Он неподвижно смотрел из-под густых бровей на наемника, подчеркнуто старательно расправлявшего на траве одеяло. Правая рука Рохо была в кармане.
— У нас нет таких одеял, Кларенс, — сказал он тихо.
Наемник испуганно выпрямился во весь свой богатырский рост, отер ладонью пот со лба и, полуоткрыв рот, уставился на командира.
— Где ты взял это одеяло? — Слова прозвучали еще тише.
— Это… — парень опустил глаза.
— Ты взял его в деревне.
— Нет!
Наемник, закрывая лицо руками, в ужасе попятился.
— Такими одеялами снабжает только Движение. Ты нарушил мой приказ!
— Я боль…
Не кончив фразы, «отчаянный» метнулся в сторону, туда, где у ствола дерева стоял его автомат.
Выстрелы Франка Рохо прозвучали глухо, не громче, чем стреляет шампанское. Наемник упал головою в чащу и повис на кусте, словно пытаясь удержаться на его колючих ветвях, потом захрипел и медленно сполз на землю.
Рохо положил пистолет с навинченным на него черным решетчатым глушителем на раненую ногу и оперся затылком о серый ствол дерева. Только теперь он заметил растерянного Майка, неподвижно стоящего метрах в трех от него, и болезненно скривился.
— Он знал, что бывает за нарушение приказа.
— Но парень стелил вам! — Майк сделал ударение на слове «вам».
— Только поэтому я и узнал, что он нарушил приказ.
— Это жестоко!
— Жестоко? — Рохо усмехнулся. — А это, по-вашему, акт гуманизма? — Он указал на свою вытянутую ногу. — Если задета кость и начнется заражение — считайте, что я вышел в тираж. Одноногими могут быть пираты, да и то только в романах.
— Парни мстили за смерть родных!
— Помогите мне лучше сменить повязку. Открылось кровотечение. И не думайте, ради бога, обо всем этом… — Рохо сделал жест в сторону убитого. — Это не наша война.
Майк подошел и присел на корточки возле охотника, молча принялся развязывать куски гибких лиан. Ему не хотелось продолжать разговор.
Он разорвал зубами оболочку протянутого охотником индивидуального пакета и хотел было уже снимать набухшие кровью бинты, как Рохо вдруг легонько отстранил его.
— Извините, капитан. Дальше я сам. Глупость, но я стесняюсь, это у меня с детства. Отвернитесь, прошу… вас… — Смущенно, но настойчиво сказал он.
Майк недоуменно пожал плечами.
— Но ведь африканцы перевязывали вас.
— Африканцы?.. Африканцы совсем другое дело. Это же не мы с вами.
Рохо менял повязку, а Майк стоял к нему спиною и невольно смотрел в сторону кустов, из которых торчали тяжелые, очень большие ботинки убитого.
