– Может быть.
– Не может быть, а точно. Именно этому вору и мешал Шипилов. Именно этот вор и поручил ей расправиться с ним. Тебя подставили, парень. Тебя капитально подставили!..
– Я не знаю.
– Да знаешь ты все. Наташу свою выгораживаешь. Пойми, ты же сам себя на полную раскручиваешь. Вину на себя взял. Тебя же к высшей мере наказания приговорят. Расстреляют тебя!
– Что же делать?
– Скажи, кто в Шипилова стрелял?
– Но я не знаю… Я не видел… Я спал… А если это Наташа?
– Так она и стреляла!
– Но я не видел… Говорю же, спал я…
Зиновий не мог обвинить Наташу в убийстве. Она действительно могла застрелить опера, она действительно могла подставить его самого. Но ведь он не видел, как она убивала. И он достаточно сильно ее любил, чтобы обвинить в страшном преступлении. Тем более, что иногда ему начинало казаться, будто это он сам и застрелил Шипилова. Случаются же у людей провалы в памяти. И с ним такое же могло произойти. Может, нельзя было ему пить в тот день, а он выпил и потому потерял контроль над собой. Может, и видел, как Шипилов пользует Наташу, может, и вышел за ним на кухню с пистолетом…
– Точно спал? – пристально посмотрел на него Лебяжный.
– Не знаю. Но точно ничего не помню…
– Может, и в самом деле по пьяной лавочке стрелял?
– Может быть.
– Темное дело, парень. Очень темное. Даже не знаю, чем тебе помочь…
– Никто не может мне помочь.
– Никто. Разве что только Наташа. Если признается в убийстве. Но поверь, она этого никогда не сделает.
– Потому что не убивала.
– Потому что исчезла она. Уехала куда-то. А может, и в земле где-то лежит.
– Что?! – встрепенулся Зиновий.
– Не буду утверждать, но ее могли убить. Тот же Черняк. Чтобы следы замести. Но не советую тебе сваливать вину на нее. Это лишь усугубит твое положение.
– Да я и не собираюсь.
– Да, дела. Попал ты, парень. Крепко попал. Одно я могу для тебя сделать. Пожелать удачи. Но это вряд ли тебе поможет…
Зиновий согласно кивнул. Слишком хорошо он знал тяжесть взятой на себя вины, чтобы надеяться на чудо.
1
– Встать, суд идет!
Суд не просто шел, он подходил к своему логическому завершению. Суд возвращался с совещания для вынесения приговора.
Все уже решено. Приговор уже составлен, осталось его огласить. Зиновий содрогался от мысли, что сейчас оправдаются его наихудшие ожидания. Его обвиняли в убийстве при отягчающих обстоятельствах. Хотя в нем еще теплилась надежда, что судья одумается в самый последний момент и назначит ему наказание по статье сто четвертой. Ведь он мог убить капитана Шипилова из ревности, то есть в состоянии сильного душевного волнения…
