– Ждут! – запаниковала Инга. – Чтобы убить! Ты даже не представляешь, как я влипла.
– В том-то и дело, что представляю. Поэтому я с тобой. Но если ты мне не доверяешь, тогда нам лучше расстаться…
Он снова повернулся к ней спиной и зашагал вверх по темной кривой улочке. Инге ничего не оставалось, как последовать за ним. Она рванулась вперед, но каблук попал в какую-то ямку, и она оступилась, подвернув ногу.
– Черт!
Зиновий среагировал почти мгновенно. Подскочил к ней, подхватил на руки и понес дальше. Вроде бы не амбал с виду, но силы в нем хоть отбавляй. Инга чувствовала себя пушинкой в его могучих руках. И так приятно было путешествовать в его объятиях, что даже боль в ноге стихла. Полжизни бы она отдала, чтобы это путешествие затянулось на всю ночь. Но Зиновий прошел всего один квартал, и на этом все закончилось. Хотя лучше было бы сказать, что все только начиналось…
Густо поросший зеленью двор, небольшой аккуратный домик из белого кирпича, просторная и уютная комната с диваном, на который Зиновий уложил свою гостью. Нежно взял в руки ее за больную ногу, ласково огладил ладонью ступню. Инга едва не замурлыкала от удовольствия. И вдруг нога взорвалась такой болью, что искры брызнули из глаз. Взрыв и тишина. Зиновий вправил вывихнутый сустав, и боль в ноге тут же прошла.
– Ты один здесь живешь? – спросила она.
– Один.
– Даже не буду спрашивать, на какие шиши ты снял этот милый домик.
– И не спрашивай, – улыбнулся он.
– Хорошо устроился.
– Не жалуюсь.
– А я жалуюсь. Влипла я.
– Ты уже говорила.
– Тогда почему не спрашиваешь, во что именно я влипла?
– Сама все расскажешь.
Она не должна была ему ничего рассказывать, но…
– Я… Я Виконта должна была убить… Черняк сказал…
– Это в его стиле, – усмехнулся Зиновий.
Он достал откуда-то из-за ее спины плед, укрыл ее. Инга поймала себя на мысли, что было бы лучше, если бы он сам сел рядом с ней, обнял, приласкал. Поймала и тут же приструнила себя. Нашла о чем думать в такой момент!
– Черняк тебе человека приказал убить. И после этого ты веришь в то, что он про меня наплел? Не убивал я никого.
– Может, скажешь, что и мать мою не знал?
– Знал. Очень хорошо знал. И любил. Но она человека убила. Милицейского опера. Черняк ее заставил. Она убила, а меня к высшей мере… И тебя он убивать заставляет. Ты еще не убила. Но я уже приговорен…
– К чему ты приговорен?
– К тебе… К тебе приговорен. Никуда мне от тебя теперь не деться, – вымученно улыбнулся он.
– А зачем тебе куда-то деваться? Мне с тобой хорошо…
