Зиновий заменил лампочку, но свет так и не зажегся.
– Плохо, очень плохо, – посетовал он.
– Что ты там сказал? – откликнулась девушка.
– Плохо, говорю. В комнатах свет есть, а в туалете нет…
– Ну и что?
– Предохранители самодельные, на перепад напряжения не реагируют. Где-то в стене провод сгорел.
– Ну и что?
– Да стену долбить придется…
– Уши ты мне уже выдолбил, – хмыкнула горничная.
Она уже закончила с кроватями. Но в комнате надо еще пропылесосить и пыль стереть. Да и в туалете обычно убираются.
– Ты мне скажи, пылесос работать будет?
– Будет! – в наивной улыбке растянул рот Зиновий.
– А чему ты радуешься? – огорошила его красавица. – Мне ж теперь напрягаться придется.
– А хотите, я вам помогу! Пропылесосить, пыль протереть…
– Ты что, тимуровец?
– Нет.
– Да и я вроде бы не бабушка. Или выгляжу старо?
– Нет, как раз наоборот! Очень хорошо выглядите…
– Зато соображаю туго, – усмехнулась она. – Что ты про стены говорил? Долбить их надо, да?
– Ну да.
– А это грязь, пыль?
– Грязь, пыль…
– Ну и зачем я должна здесь убираться? Ты сейчас долбить будешь?
Только она это спросила, как в номер зашла Люда. А слух у нее, как назло, такой же острый, как и язык.
– Это кто там кого долбить собирается? – трубным гласом всколыхнула она воздух.
Увидела горничную, и без того красное лицо Люды пошло пунцовыми пятнами.
– Ах, вот оно что! – взвыла она.
– Эй, ты чего? – возмутилась девушка.
– Курва ты белобрысая, вот чего! Чем ты тут, шалава, с моим мужем занимаешься?
– С твоим мужем?! Ой, не могу! Я думала, это твой сын! – оскорбительно засмеялась красавица.
– А мне все равно, что ты думала, шаболда ты пучеглазая! Еще раз увижу с Зиной!
– С кем?
– С мужем моим!
– Так он еще и Зина? Сумасшедший дом!
– Заткнись, потаскуха!
– От потаскухи слышу!
– Что ты сказала?
– Что слышала!
Без всякого страха перед грозным видом разгневанной жены девушка смело шагнула ей навстречу так, что заставила посторониться. Насмешливо глянула на Зиновия.
– Пока, Зиночка! Будь умницей, маму не обижай!
– Ты… Ты больше здесь не работаешь! – крикнула ей вслед Люда.
– Да катись ты, морда!..
Красавица ушла, хлопнув дверью. Хотел бы сейчас Зиновий оказаться рядом с ней. И даже не потому, что был не прочь остаться с ней навсегда. Он боялся гнева разъяренной жены, который грозил выплеснуться на горничную девятибалльной волной.
– И что ты мне скажешь, сволочь ты патлатая?! С девками шашни крутишь, да? Не стыдно?
– Во-первых, я тебе не сволочь… – начал было, но затих Зиновий.
