Мощный удар дубиной по спине сбил Глеба с ног, сильная рука прижала голову к полу. Досталось и Давыду с его дружками.
Всех четверых доставили в отделение. Был бы номер, если бы Глеба закрыли в одной клетке с его врагами. Но менты не стали подличать и развели их по разным камерам.
Всю ночь его не трогали, а утром отвели к следователю. Лет тридцать мужику. Маленький, щуплый, но важный. Сам Наполеон рядом с ним – никто.
Какое-то время он изучал паспорт Глеба. Затем отложил его в сторону. Закурил, набрал в легкие побольше дыма, выпустил струю в потолок. Снова затянулся.
Наконец он соизволил обратить свой взор на Глеба. Самодовольство лезло из всех щелей.
– Драться любим?
– Не любим. Приходится... За девушку заступился.
– Ах, мы за девушку заступились!
Глеба раздражал этот клоун. Но делать нечего, придется терпеть его ужимки.
– Ну да, заступился. А что, нельзя?
– Заступаться можно. А вот драться нельзя... В общем, крепко вы влипли, гражданин Орлов. Статья сто двенадцатая – умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, до пяти лет лишения свободы...
– Не понял, это кому я так навредил?
– Гражданину Давыдову.
– А, Давыд который... Так ведь он первый начал.
– Не знаю, не знаю... Из его показаний следует, что первыми начали вы. И его товарищи могут это подтвердить.
– Какие товарищи? Не было никого. Товарищи потом появились... Не, бляха-муха, меня втроем били, а я виноват...
– Кто кого бил, это еще нужно выяснить.
– Ну так выясняйте.
– И выясняю... Хотя... – следователь нарочно затянул паузу, как будто хотел подчеркнуть важность этого момента. – Хотя лично я склонен винить во всем вас.
– Это еще почему? – возмутился Глеб.
– Ну, во-первых, вы были пьяны. Во-вторых, вы не из нашего города. А в-третьих... В-третьих, из-за вас я потерял пятьдесят рублей. Вы удивлены?
– Признаться, да.
– Я тоже... Я тоже был удивлен, когда «Спутник» проиграл «Штурму». Вы, лично вы, Орлов, сломали нам игру. А я ставил на «Спутник»... Пятьдесят рублей – это, конечно, не такая уж большая сумма. Но все-таки, согласитесь, неприятно их потерять...
Оказывается, этот следователь – любитель футбола. Сейчас он улыбнется Глебу, для порядка шутливо пригрозит. Затем улыбнется еще шире и уважительно пожмет ему руку в знак признания. Футбол – это серьезно, но не настолько же, чтобы из-за небольшого огорчения на этой почве сажать человека за решетку.
Но следователь почему-то не спешил жать Глебу руку. И смотрел на него как на врага народа. Да он чокнутый!
