– И, надеюсь, не последний, – усмехнулся бывший начальник канцелярии. – Я тебе помогу. Помнишь, как-то раз я заметил, что ты очень похож на меня в свое время?
Считай, что у меня ностальгия. Да и засиделся я в… в вынужденном отпуске.
Предложение твое я принимаю, тем более что моя приморская дача мне до смерти надоела. Однако пообещай мне кое-что.
– Э-э-э… да?
– В один прекрасный день ты наверняка узнаешь обо мне что-нибудь, за что тебе захочется… хм, стереть меня в порошок, если твоими словами выражаться. Из самых верных и надежных источников узнаешь, таких, что сомнений у тебя не будет.
Обещай, что прежде, чем принять решение, ты меня выслушаешь и поверишь мне, если будет хоть малейшая возможность.
– Не понимаю. Если мне сообщат, что вы в очередной раз подсылаете убийц…
– Ты вызовешь меня и выслушаешь мои объяснения. И поверишь мне, а не надежным источникам.
Олег задумался.
– В этом есть свой резон, – признал он наконец. – Вас наверняка постараются оклеветать. Хорошо. Обещаю, что никогда не буду действовать против вас сгоряча, не взвесив все обстоятельства и не выслушав вас. Этого достаточно?
– Не совсем. Впрочем, это лучше, чем ничего, – Шварцман отхлебнул из своего бокала. – М-м-м… я уже и забыл, каково кьянти на вкус! Ну, а теперь выкладывай, что именно у тебя на уме. Подумаем, можно ли это выполнить, и если можно, то как.
– Ну что же, Павел Семенович, – невесело улыбнулся ему Олег. – Рад, что мы снова работаем вместе. Если я вам скажу, что в первую очередь мы займемся министерством сельскотоварного производства, не испугаетесь? Наш обожаемый Смитсон Иван Васильевич с самых выборов сидит у меня в печенках. Ну что, не боязно?
Бывший начальник канцелярии задумчиво посмотрел на него.
– Ну ты и наглец, Олег мой Захарович, – наконец откликнулся он. – Я бы на твоем месте не рискнул. Уж очень хорошо он сидит, с налету не сковырнешь. Но ты всегда был нахалом, с самого первого дня. За то мне и полюбился. Ну, – он слегка приподнял бокал, – за начало!
– За начало, – эхом откликнулся Олег, пригубливая вино и нажимая кнопку интеркома. – Франц, позови Бирона, пожалуйста. Пусть войдет, – он отпустил кнопку и в упор уставился на бывшего начальника канцелярии. – Ну, а теперь, Павел Семенович, настало время вам услышать слова, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не должны произноситься за пределами моего кабинета. В течение последнего месяца мы с Павлом прорабатываем совершенно секретный план под условным названием "Ночной танцор". И именно здесь нам очень нужна ваша помощь…
