Первая ночевка была у Тверской заставы. Еще в сумерках дворецкий и помогавшие ему челядинцы установили на пригорке для царицы и царевен шатер, притащили с возов перины, подушки, пышно их взбили, – лежи, царица-матушка, со своими царевнами распрекрасными, отдыхай, а слуги верные у шатра царский ваш покой охранять будут.
– Поочередно дремите, – приказывала им царица Прасковья.
– Вовсе, государыня-матушка, глаз не сомкнем, – заверяли мамки и девки.
Ну, а если какая-нибудь из них и сомлеет, то – кулак под голову и тут же на траве по-кошачьи задремлет: один глаз прикрыт, а другой в щелку смотрит.
Поначалу пути многие Измайловские собаки за телегами побежали, но вскоре одна за другой стали отставать и обратно в Измайлово возвращаться. Осталось их при обозе с пяток, самых преданных своим придворным хозяевам. С собаками веселей. В случае чего они брех поднимут, ежели в потемках посторонний к возам подойдет. На попов, как на чужих, сперва побрехали, но скоро признали их и даже приветливо хвостами помахивали.
Еще до прежние цари – Иван Грозный и Борис Годунов – учредили Ямской приказ и поселили в Москве ямщиков, которые обосновались в слободах при заставах – Дорогомиловской, Переяславской, Коломенской, Рогожской, Тверской. Сперва переполошились было на Тверском яме, завидев большой обоз: может, это проезжающие государевы люди из дальних мест и придется им под все телеги коней менять. Отлегло на душе, когда узнали, что на собственной тяге из Измайлова царица Прасковья едет. Ну, ин и скатертью ей дорога, пускай отведает, каков путь.
Люди Тверского яма помогли царицыным конюхам поскорее распрячь и стреножить коней да пустить их на луг кормиться, а поодаль от них отогнали на пастьбу скот. Гервасий с Флегонтом вызвались постеречь скотину в ночном: пускай она травушки наедается, силушки набирается на новый свой путь.
Под утро на Тверскую заставу прибыли стражники. Князь-кесарь Федор Юрьевич Ромодановский велел, чтобы его свояченицу царицу Прасковью вооруженный конвой сопровождал до самого Петербурга.
Утром снова запрягли лошадей, на скорую руку люди перекусили – и в путь.
Прощай, Москва-матушка!..
Но только начали переваливаться по дорожным колдобинам застоявшиеся в ночное время колеса, как произошла нежданная остановка. Обоз царицы Прасковьи нагнала карета царицы Марфы Матвеевны, вдовы царя Федора, а следом за ней подкатили кареты царевен Натальи, Марии и Федосьи, сестер царя Петра. А еще за ними ехали князь-кесарь Федор Юрьевич Ромодановский со своей супругой княгиней Настасьей Федоровной, сестрой царицы Прасковьи, да Иван Иванович Бутурлин и некоторые другие именитейшие сановники.
