Льву частично приоткрылось совсем другое – израненная и страдающая душа. Душа незаурядная, когда-то способная на величайшее самопожертвование, но втоптанная в грязь безжалостными каблуками безвременья, отчего в ней вызрела ожесточенность, неприятие действительности, стремление успокоить, заглушить свою непроходящую боль чужими страданиями. Страданиями алчных и безмерно глупых существ, похожих на людей, которым при рождении достались лишь физические рецепторы, способные реагировать лишь на булавочный укол, яркий свет, кислый вкус, смердящие запахи и вой сирены, возвещающей о том, что у них пока все в порядке, все в норме: давление, пульс, функции почек и печени, эрекция и банковский счет.
Столь сложное душевное устройство позволило Насте угадать во Льве человека не вполне заурядного, чье явственное вырожденчество частично компенсировало отсутствие всего того, чего не было и в помине у других мужчин, которые сопровождали ее жизнь бесконечной нудной вереницей. И тут вдруг такое, выходящее за пределы, не соответствующее уродливым нормам. Она поняла, что тут может быть большая потеха, большое для нее обезболивание, эквивалентное как минимум десяти кубикам чистого, как небесный пламень, героина.
Настя предложила Льву, который был уже готов выполнять любые прихоти своей царицы, присутствовать во время ее работы. Для чего в углу комнаты была установлена ширма, благо размеры квартиры это позволяли. Сидеть он должен беззвучно, словно умерший, сидеть и смотреть в проковырянную дырочку. В случае своего обнаружения Льву грозило вечное отлучение.
Лев, почти ничего уже не соображавший, с радостью согласился. Лишь бы быть рядом с Настей, видеть ее, слышать голос, ощущать запах духов.
Во время первого «сеанса», спустя пять минут, он лишился чувств, страшным усилием воли беззвучно опустив тело на пол, а уже затем потеряв сознание. Когда он пришел в себя, грязный ублюдок, который на самом деле был совершенно обычным клиентом, не хуже других, уже заканчивал. Затем он собрался и ушел. И лишь тогда Лев дал волю готовым со звоном лопнуть нервам, уткнувшись мокрым от слез лицом в сладоточивое тело.
Такого оргазма Настя еще никогда не испытывала.
Ситуация резко изменилась, существенно сместив акценты и поменяв роли на пятый раз, когда Лев, с мутящимся от ревности и сопутствующего ей комплекса зверообразных чувств, пришел с ножом, предназначенным лишь для убийства и ни для чего более. Когда клиент уже готов был закончить, Лев решительно вышел из-за ширмы, сделал шесть твердых шагов и четыре раза вонзил лезвие в белую, как у глиста, спину. Затем сбросил на пол безжизненное тело и овладел онемевшей от сладостного ужаса Настей.
