Мы боремся с Господом, ибо не понимаем Его… Ее разговорчивость составляла странный контраст с молчаливостью ее спутницы. Они стояли здесь обе, и трудно было сказать, кто из них красивее. Обе были так похожи и так различны. Донна Марион была несколько выше ростом. Различны были их костюмы, но разница в покрое и цвете одежды терялась от золотистых лучей солнца, окутавших их фигуры. Самый большой контраст был в выражении их лиц. У одной блестели глаза и раскраснелись от разговора щеки, другая смотрела прямо перед собой, плотно сжав губы. Лицо ее выражало решимость.
– Солнце слепит меня. Не могу больше смотреть, – сказала донна Марион.
Она отвернулась. На лице ее промелькнуло какое-то радостное выражение, которого я не мог себе объяснить. Донна Изабелла слегка вздрогнула.
– По вечерам становится свежо, – сказала она. – Нам лучше идти. Прошу извинения, сеньор!
– Ваши желания и желания мадемуазель де Бреголль для меня закон, – отвечал я серьезно.
Мы повернули и направились вдоль опушки леса, спускаясь в небольшой овраг, по обе стороны которого тянулись полоски зелени. Невдалеке виднелась большая дорога. Вдруг мы услыхали отрывистую команду, произнесенную по-испански. Это заставило остановиться и меня, и моих спутниц. Высокий край обрыва, за которым шла наша тропа, в этом месте понижался и, приблизившись к оврагу, мы могли видеть, что происходит там внизу.
Шагах в тридцати или сорока от нас стоял небольшой отряд солдат, а перед ним человек, около которого находился священник. Я понял, зачем они здесь.
– В чем дело? – дрогнувшим голосом спросила меня мадемуазель де Бреголль.
– В справедливости, которой не перестают требовать от меня, как только я сюда прибыл, – мрачно отвечал я. – Вчера утром я приказал этому человеку освободить вас на костре, и он не повиновался мне. Если бы я не подоспел вовремя, его неповиновение могло стоить вам жизни. И за это он должен заплатить собственной жизнью.
– О, если моя просьба может помочь…
– Слишком поздно, сеньорита.
Я видел, как офицер поднял саблю. Раздалась другая отрывистая команда, священник поднял крест. Раздался залп, и все было кончено.
– Не печальтесь, сеньорита. Этот человек заслужил такую участь. Одним негодяем меньше.
– Вы неумолимы, сеньор, – тихо промолвила она.
– Говорят, – строго сказал я.
По команде солдаты вскинули ружья на плечо, повернули и двинулись обратно к городу. Только темное тело оставалось лежать на зеленом лужку, озаряемое заходящим солнцем. Словно из-под земли появились два человека. В руках у них были лопаты. Они подошли к телу, подняли его и исчезли так же быстро, как и явились.
