– Вы здесь хозяин, сеньор, и для вас нет нужды спрашивать позволения.
– Да, я хозяин здесь, но предпочитаю спросить позволения.
– Можно подумать, вас так интересует мой ответ!
– Я всегда люблю получать ответ на свой вопрос, сеньорита. Может быть, это немного педантично, но так уж я привык.
– Отлично. В таком случае я скажу, что мы, конечно, очень рады видеть вас. Могу ли я отказать вашему превосходительству?
В ее тоне была легкая насмешка и вместе с тем сарказм, и все это было так мило смешано, что трудно было обидеться на нее, если не иметь к этому специального предрасположения. В настоящий момент я решил не делать этого.
– Покорнейше благодарю вас, – отвечал я в том же полунасмешливом тоне.
Я взял в руку поводья и медленно пошел.
– Я случайно попал сюда, – начал я опять. – Я задумался, а лошадь моя сбилась с дороги. Должно быть, я заехал дальше, чем предполагал, – продолжал я только для того, чтобы поддержать разговор. – Города отсюда не видно.
– О, мы недалеко от него, – сказала мадемуазель де Бреголль. – Направо идет тропинка, которая через несколько минут выведет нас на дорогу. Если мы дойдем до этой купы деревьев, то увидим ее оттуда. И город тоже. Угодно вам следовать за нами, сеньор?
Я поспешил изъявить согласие, и мы пошли, донна Изабелла бросила на нее быстрый взгляд – очевидно, хотела предостеречь ее. Я уверен, что она с удовольствием поводила бы меня часа полтора, пока я не буду окончательно сбит с толку и не потеряю всякое представление о месте нашей встречи или, по крайней мере, ей так не покажется. Но мадемуазель де Бреголль, очевидно, не приходило это в голову. Она, видимо, доверяла мне или, может быть, только хотела показать, что доверяет.
– Взгляните, – сказала она, когда мы достигли места, о котором она говорила.
И она показала рукой. Дорога шла под уклон по направлению к реке и Гертруденбергу, который темной линией выделялся на золотистом западе.
– Вот городской дом, а вот церковь Святой Гертруды. Массивная башня – это южные ворота, от которых идет дорога на Брюссель. За ней в давние времена был расположен замок, из которого Диркван-Мерведе метал свои стрелы в город во время борьбы против своего дяди. Однако солнце светит мне прямо в глаза, – сказала она, заслоняясь рукой. – Скоро оно зайдет и как будто не поднимется уже больше. Но разве мы не знаем, что оно заходит только на одну короткую ночь? Так и в жизни бывает. Один день умирает с отчаянием и как будто водворяется вечный мрак. А утром опять появляется свет.
