— Мы еще увидим, — угрожающе произнес незнакомец, — сможешь ли ты доказать свою невиновность.
Она открыла глаза: на лице незнакомца читалась безжалостная решимость.
— Я герцогиня Монтуанская! — гневно выпалила Элиза. — И я требую, чтобы ты немедленно отпустил меня!
Он прищурился.
— Да хоть сама королева Франции! Я намерен выяснить, куда ты дела похищенное.
— Попробуй только прикоснуться ко мне и окажешься на плахе!
— Вряд ли, герцогиня.
Он отпустил ее и сел, скрестив руки на груди.
— Сейчас мы вернемся в замок, и, надеюсь, ко времени прибытия ты станешь сговорчивее.
Легко и надменно он встал и подобрал поводья жеребца.
Не поднимаясь, Элиза сунула руку в карман. Пальцы сжались на перламутровой рукоятке кинжала.
Надо только дождаться, чтобы он обернулся. Дождаться, чтобы шагнул к ней. Она нанесет удар быстро и уверенно.
Дождаться…
Но пока Элиза ждала, голова ее лихорадочно работала, пытаясь осмыслить происходящее. Что случилось? Кто этот человек? Рыцарь из замка или один из грабителей, уверенный, что она его опередила?
Должно быть, грабитель и убийца. Ни один рыцарь не совершил бы столь отвратительный поступок.
Боже, она подвергалась смертельной опасности, собираясь вонзить кинжал в сердце этого человека…
Еще совсем недавно она провела полную тоски и отчаяния ночь. Она приехала в замок потому, что любила человека, в ограблении которого ее сейчас обвинили…
Июль 1189 года
Замок Шинон, провинция Анжу
Дождь превратился в отвратительную изморось. Он уже давно промочил плащ Элизы, простой шерстяной плащ, больше всего подходящий для ночной поездки, предпринятой ею сегодня. Большой капюшон затенял черты ее лица и скрывал роскошные, рыжевато-золотистые локоны.
Монотонный стук дождевых капель по луке седла казался Элизе грохотом молотов, каждый из которых больно ранил ее сердце.
Король мертв. Генрих II, милостью Божией король Англии, герцог Нормандский и граф Анжуйский, мертв.
Элиза любила его за красоту, храбрость, удачливость; даже за жестокость и старость. Ее любовь граничила с безоглядной слепой преданностью, на какую были способны не многие женщины.
Она понимала его, как никто другой; она знала его и ревностно собирала все сведения о нем, какие только могла.
Генрих, внук другого Генриха и младший сын Вильгельма Завоевателя, был наследником Анжу и Нормандии. Отцу его пришлось воевать, чтобы сохранить сыну Нормандию, мать воевала, чтобы сохранить Англию. Она потерпела поражение; Генриху пришлось вести долгую и упорную войну против Стефана Английского и обрести свое наследство только после смерти этого монарха. Благодаря Элеоноре Аквитанской Генрих обрел обширные владения на юге Франции. Он был не только королем Англии, он стал величайшим властителем в Европе. За Нормандию, Аквитанию, Анжу и Мен ему пришлось присягать французскому королю, но в своих землях Генрих был бесспорным правителем. До тех пор, пока юный король Франции Филипп Август и сыновья самого Генриха, зарившиеся на сбереженные для них владения, не объединились против престарелого отца.
