– Это не поможет, – прошептала Энн, когда Макшейн оторвался от ее губ.
Она больше не сопротивлялась. Вероятно, решила, что может бороться с ним и даже победить, но только не в постели.
– Давай попробуем еще раз.
– Но ведь я уже… – заволновалась она.
– Нет.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты думаешь, что уже все испытала, но это не так.
– Не так? – начала она и тут же умолкла. Макшейн уже целовал ее лицо, шею, грудь, его руки ласкали совершенное тело, нежно касались гладкой кожи, медленно спускаясь к бедрам. Энн вздрагивала от его прикосновений.
– Это мучительно? – прошептал он.
– Мучительно? Нет, но ты не должен…
– Лежи тихо, любовь моя, – посоветовал он и с радостью увидел, что она не нуждается в его советах.
Йен перешел к более интимным ласкам, и ее пальцы неожиданно ухватили его волосы, тело напряглось, как натянутая струна. «Никакой пощады, никакого снисхождения, – приказал он себе, – не останавливайся, ласкай, гладь, впивай ее сладостный аромат, доведи до экстаза любимое тело».
Он приподнялся. Глаза Энн закрыты, грудь вздымается частыми толчками. Он заключил жену в объятия. Она повернулась к нему, а затем крепко прижалась, когда он осторожно вошел в нее, стараясь не причинять боли.
Мир, казалось, перестал существовать: никаких звуков, кроме их дыхания, никакого движения, кроме движения его бедер, никаких ощущений, кроме влажной теплоты ее лона.
Затем он почувствовал, что тело Энн чуть покачивается, следуя заданному ритму, а сердце готово выскочить у нее из груди. В следующий момент комната вдруг куда-то рухнула и наступила кратковременная смерть.
Иен прижался губами к влажной шее жены, приподнявшись на локтях.
– Энн.
– Что?
– Открой глаза.
– Неужели ты…
– Энн, обещаю не трогать тебя, и ты сможешь поспать. Только сначала посмотри на меня.
Веки дрогнули, и она открыла глаза.
– Ну что, было получше? – спросил он.
– Да, значительно лучше. Во всяком случае, я не думала, что сейчас умру мучительной смертью.
Ее губы слегка дрожали, сапфировые глаза странно затуманились, и он чувствовал, как бешено колотится ее сердце.
Йен осторожно лег рядом.
– Я очень рад, – прошептал он, – я никогда не хотел пугать тебя. Говорят, с каждым разом это становится все более приятным. Может, к концу недели ты даже решишь, что я вполне сносен.
Энн что-то нежно пробормотала, отодвинулась от него и накрылась одеялом.
Макшейн был счастлив и немного сердит, потому что она лгала. Все было не так ужасно, ведь он чувствовал ее возбуждение.
