Инспектор тотчас же увидел, что печатает Вандеркемп профессионально – легко и уверенно ударяя по клавиатуре, отлично отпечатывая текст, но не пробивая бумагу. Этот факт был в пользу его невиновности. И, хотя он не был окончательным доказательством, все же им пи в коей мере нельзя было пренебрегать.
Инспектор Френч недоумевал. Опыт подсказывал ему, что в этом мире все, как правило, развивается по обычной схеме, естественно и очевидно. Человек, тайно явившийся на место преступления примерно тогда, когда оно было намечено, и затем уехавший из Англии с секретной и неправдоподобной миссией, человек, у которого в кармане банкноты, украденные на месте преступления, – такой человек по обычной логике обязательно и есть преступник. Таков, подумал Френч, здравый смысл, а здравый смысл оказывается верен в девяноста девяти случаях из ста.
Но всегда есть и этот сотый случай. Невероятности и совпадения все-таки иногда случаются. В тот момент Френч много бы отдал за то, чтобы знать, действительно ли ею дело – исключение, которое лишь подтверждает правило.
Он осознавал, что его второе предположение, пусть и немного притянутое за уши, вполне может оставаться в силе. Очень даже вероятно, что Вандеркемпа одурачил и вовлек в эту сумасбродную затею сам убийца, чтобы бросить на него подозрение, под которое тот и попал, и, таким образом, дал остыть настоящему следу. Очень много фактов подтверждало это предположение: фальшивые письма, якобы переписка со Скоофсом, то, что никакого русского аристократа не появилось ни в одном из оговоренных мест, путешествие под чужим именем, предупреждение избегать контактов с фирмой и, наконец, но не в последнюю очередь, поведение Вандеркемпа во время разговора – все это несомненно подтверждало: коммивояжера использовали как большую подставную куклу.
Если так, то это дьявольская ловушка для незадачливого простака. Френч постарался представить себе, как это предполагали разыграть. Добравшись до агента мистера Дьюка в Константинополе, Вандеркемп узнает об убийстве и сразу же поймет, какому подвергается риску. Чем больше подробностей он будет узнавать, тем острее будет чувствовать, что попался. Он поймет, что если вернется в фирму и расскажет всю открывшуюся ему историю, то ему не поверят ни за что на свете. Тогда он уже по-настоящему обратится в бегство, и тем самым как бы признает свою вину. План был великолепный и выявлял характер и редкую изобретательность выдумавшего его человека.
