– Вспомнил! У меня ещё остались пару медяков!
– Ага, – с трудом проговорила я, теряя остатки голоса, – как раз хватит на половинку бутерброда! Анук будет счастлив!
Гном подъехал к нему поближе и спросил громким шёпотом:
– Так ты, каналья, мне вчера не все отдал?
– Ну, так я забыл, – пролепетал Ваня.
– Иван, – нахмурилась я, – немедленно отдай мне эти деньги, пока они ещё целы.
Тот очень недовольно протянул тощий кошель, и я спрятала его в своей сумке на поясе.
– Так-то лучше.
Места казались безлюдными, нам не встречалось ни деревень, ни селений. Редкие постоялые дворы нам были не по карману, и все отчётливее вырисовывалась перспектива ночёвки в чистом поле. Когда совсем стемнело, мы выбрали маленький лесок и решили разбить там лагерь. По мере приближения к югу становилось все теплее, и сейчас ночёвка на свежем воздухе пугала не так сильно, как в первый день в заснеженной Московии.
– Мне казалось, что Словения у нас огромная, – удивилась я, усаживаясь на ствол поваленного дерева, – едем всего трое суток, а уже тепло, как в апреле.
Гном усмехнулся:
– Я просто тропки тайные до Данийи знаю. Завтра, вообще, как в мае будет, а послезавтра, как летом.
– Да, – вздохнула я, – в Данийе вечно лето!
– Как в раю, – буркнул голодный, а оттого злой Ванятка.
– Не язви, – огрызнулась я, – сами все деньги пропили и проиграли, ещё и недовольные!
Мы с Ануком собрали хворост, Иван развёл костёр. Я дала мальчику булку, купленную по дороге на последние гроши. Малыш с довольным видом принялся за простенькую еду. Ему ужасно нравилось ночевать на природе, и тяготы походной жизни его совсем не пугали.
– Почему он такой радостный? – возмутился Иван.
– А что ему не радоваться, – философски ответил Пан, – он-то покушал, а тут природа, свежий воздух…
– Хватит, – не выдержала я, – сами виноваты. Вот, Вань, раз хочешь кушать, то иди в лес, излови какую-нибудь птичку, мы её зажарим…
– Я маг, а не охотник, – проворчал тот.
– Ты в первую очередь добытчик! Как ты семью будешь содержать? – поинтересовалась я.
– Ну, уж не уток в лесу ловить.
– В лесу нет уток, – встрял в разговор гном.
– А ты, вообще, помалкивай, – ответили мы с Иваном ему хором. – Все из-за тебя!
Мы опять замолчали. Наступала ночь, темнота подкралась из-за деревьев и, испугавшись костра, расступилась вокруг нас кругом. В моем животе заурчало и забурлило. Анук снова проголодался, но старался не хныкать.
– Все, Иван, иди на охоту! – заявила я.
– Нет, – тот затравлено посмотрел по сторонам, – я что дурак, ведь темно! В лесу много диких зверей!
