— Он сказал, что я должна стать алхимиком, — прорыдала она. — Сказал, что вы должны дать мне стипендию.
Троица обменялась недоуменными взглядами. То, что они услышали, было невозможно, но еще менее реальным казалось им, что можно лгать после встречи с василиском. Слова Джейн были невероятны, но неоспоримы.
В конце концов, что они могли тут поделать?
Секретарша села за машинку и начала заполнять бланки.
У бокового входа курили, сбившись в стайку, девушки-стрекозы. Их тела и после созревания оставались на вид совершенно детскими, и это придавало им какой-то извращенно-порочный вид. Джейн видела их каждый день, они собирались, сплетничали, и их прозрачные крылышки трепетали от возбуждения. Узкобедрые и безгрудые, одетые в дорогие тесные джинсы и прозрачные шелковые блузки, небрежными щелчками пальцев они разбрасывали по двору свои окурки в ярко-алой помаде.
Джейн выбрала одну, которая показалась ей чуть дружелюбнее остальных, и дождалась, пока она отойдет в сторону.
— Извини, пожалуйста…
Стрекоза, уже пройдя мимо, остановилась и бросила презрительный взгляд через Плечо.
— А, воровка… — сказала она в пространство.
— Посмотри-ка! — Джейн вынула из сумочки серебряный амулет — кованый цветок каланты, — изящную вещицу и весьма недешевую. Джейн стащила его нынче утром, пропустив ради этого уроки, и, если бы попалась, шуму было бы много. Но рискнуть пришлось, потому что приносить украшения домой она не могла. Магия холодного железа губила их, они заболевали и умирали.
Серебро заиграло в солнечных лучах. Стрекоза широко раскрыла глаза.
— Это тебе.
— Мерси! — Она протянула за вещицей тощую руку.
Джейн отдернула свою.
— Но не даром.
Глаза стрекозы стали тусклыми, злыми. Губы раздвинулись, обнажив остренькие жемчужные клыки. Джейн отважно продолжала:
— Где можно узнать… как предохраняться? Полное недоумение.
— Предохраняться? Тебе? — Стрекоза откинула голову и расхохоталась — безжалостным эльфийским смехом.
— Ну что, берешь или нет?
— Давай сюда!
Едва коснувшись узкой ладони, амулет мгновенно исчез из виду. Стрекоза, отвернувшись, поспешила прочь. Но в воздухе за ее спиной повисли слова:
— Иди к Пег-с-насыпи. Заплатишь серебром.
* * *
Не одна неделя прошла, пока Джейн набиралась храбрости. И вот наконец дождливым и холодным утром первого дня Материнской Луны она стояла, дрожа в легкой курточке, перед одним из тех неказистых кирпичных домишек, чьи задние дворы выходили на насыпь. Только прибитая к двери покоробившаяся и ржавая жестяная табличка со знаком двойного топора указывала на то, что в доме живет ведьма. По передней стене бежала вверх трещина, сдвигая и перекашивая кирпичи. Все окна были заделаны изнутри листами пластика, занавески опущены.
