Но Бормоглотик не дал врагу приблизиться и, нырнув, быстро поплыл к большому скоплению камней, лежавших в стороне от Синей Скалы. «Только бы успеть, там я смогу скрыться!» – думал он.
Хвост хотел последовать за ним, но воздух в аквариуме, нахлобученном на его голову, закончился, и молодой вождь вынужден был всплыть.
– Смотреть надо было, куда стреляешь! Убить тебя мало! – закричал на него Пуп, когда Хвост вынырнул рядом с ним.
– Мафуфки фофимые! Ффасите фто мофет! – визжал Цыкающий Зуб, бестолково размахивая руками и стараясь вцепиться в волосы Требухе, которая благодаря своей толщине держалась на поверхности, как буй. Но толстуха, не желавшая, чтобы за нее хватались, тяпнула его за кисть, словно это был грачиный окорочок.
– А-а-а! – завопил Зуб, отдергивая руку.
Затерявшись в камнях, Бормоглотик быстро поплыл вдоль берега и вскоре добрался до того места, где под навесом скал его ждали друзья.
С радостным криком Трюша бросилась целовать и обнимать жениха. С берега она видела, какая опасность ему угрожала, и сердце у нее не раз сжималось от ужаса при мысли, что она видит Бормоглотика в последний раз.
– Терпеть не могу эти целовалки и обнимашки! – поморщился Хорошист.
– Не любишь, папусик? Сейчас я тебе устрою сюсираспуси! Ухватюсь тебе за шею и буду делать прыгусики! – И Бубнилка, подпрыгнув, повисла на шее у отца.
Отелло со смехом вспоминал, какие лица были у карликов, когда из лодки выходил воздух.
– Как говорил Шекспир, «физиономии тупее не увидишь и в зеркале»! – сказал лобастик.
– Не души меня! – умолял Хорошист, на шее которого обезьяньей хваткой повисла любимая дочь.
– Но я же душенька! – отвечала Бубнилка. – Классные ты, Бормоглот, устроил им бултыхалки и топилки!
– Ты нашел Меч? – спросил дедушка Умник.
Кошачий мутантик перестал улыбаться.
– Не успел. Жаль, вода в бухте такая чистая. Будь в ней побольше нефти и мусора, этим реакторам ходячим ни за что бы меня не обнаружить!
– Не печалься, Бормоглот! Хоть Пупырь и истратил свою, моя невидимость осталась! Я выкраду у Карлы Меч-кладенец! – весело пообещала Трюша.
– Я тебе не позволяю!
– Так я и послушалась! Мы, невидимки, народ своевольный! – заявила невеста, и нос у нее сразу стал пунцовым.
Споря, шерстюши и лобастики не заметили, как к ним осторожно подкрадываются серые камни, а позади всех, шепотом отдавая команды, катится тележное колесо…
Незадолго до этого начальник телохранителей, ободрав живот и колени, вскарабкался на выступающую из воды скалу и подсадил королеву и Требуху. Толстая карлица, причитая, достала из сумки на поясе баночку с гусиным жиром и стала поспешно обмазывать себя, надеясь избежать ожога.
