Он неожиданности Ибн-Вахид резко вздрогнул и медленно опустился в кресло, стоящее за письменным столом.
– Значит, тебе известно, кто я, – произнес гулкий металлический голос.
– Известно. Жирный Витторио и Кид Мокетон раскололись и выложили всю подноготную, лишь бы спасти свои шкуры.
Две руки в черных перчатках протянулись к маске, и через мгновение Бучер смотрел в красивые серые глаза Анны Хелм. Однако что-то незнакомое появилось сейчас в этих глазах. В ее взгляде было нечто странное.
– Одного не могу понять, – спокойно проговорил Бучер, – как это тебе удавалось сообщать своим людям о моих предполагаемых передвижениях, не подходя к телефону. Ты ведь нигде не звонила. По крайней мере, ни в Рено, ни в Мехико – точно, а Лэппи Рэмзак с компанией уже поджидал меня в отеле "Женева".
– Неужели так трудно догадаться, глупый? – самоуверенно улыбнулась Анна. – Хороший радиотехник может творить чудеса всего из нескольких транзисторов. Связь поддерживалась по радио, только и всего.
– Но Лэппи Рэмзак чуть было не пристрелил тебя.
– Да ничего подобного. Он просто сделал вид, чтобы сыграть на твоем дон-кихотстве и прикончить тебя, когда ты бросишься из укрытия мне на помощь. Все время, что ты стоял в том проулке, я была с Рэмзаком на связи. Когда в "Женеве" тебя убрать не удалось, я изменила тактику и стала по кусочкам то там, то тут подбрасывать тебе ценную информацию, чтобы заманить сюда.
– Это ты убила Карамину?
Анна кивнула.
– Случилось непредвиденное. Тот нож предназначался для тебя.
– Вчера ночью в постели ты не была только кровожадной.
Анна рассмеялась глубоким грудным смехом.
– Глупыш, ведь в постели ты что надо, с Джонни Просетти не сравнить. А еще я не убила тебя в "Язифике" потому, что если постоянно только работать без отдыха, то можно занудой стать.
– Считаю, что и Саида Хадрабу убила ты.
– Правильно считаешь. Этот добрячок, уже давно начал совать нос в мои дела.
– А я, очевидно, следующий, – сказал Бучер. – Каким способом ты меня прикончишь – как Просетти или как Саида?
– Ни так и ни эдак. Ты умрешь по-другому. Полетишь в самолете с одним из моих пяти летчиков-камикадзе. Они стартуют, когда стемнеет. Я только что отправила четырех человек за атомными бомбами в нашу лабораторию. Но тебя не станут накачивать гашишем с опиумом, как летчиков. Надеюсь, полет тебе понравится. Он ведь только в один конец.
При упоминании гашиша и опиума Бучеру стало понятно то, что раньше никак не укладывалось у него в сознании. Пристрастившиеся к гашишу с опиумом – это наиболее злобные и кровожадные из всех наркоманов. Смесь этих двух различных по своим свойствам наркотиков временами доводит человека до сумасшествия.
