Казалось бы, зависть менее удачливых сверстников, перерастающая в тихую ненависть, была Наде обеспечена. Но каким-то чудесным образом ей удавалось ладить со всеми. Даже самое заскорузлое сердце могла размягчить ее улыбка. Кроме того, своими игрушками Надя всегда делилась, ее вещи носили по очереди все подруги, а в школе, во время контрольных по английскому, у нее списывал весь класс. Надя не могла никому отказать в помощи. Это было не в ее характере. Ничего не поделаешь – так ее воспитали родители.
Супруги Рождественские только радовались, когда видели, что у их дочери нет и намека на жадность. Это, считали они, признак действительно интеллигентного человека. Надя воспитывалась на книжных идеалах и, надо сказать, выросла такой, какой ожидали ее видеть родители – искренней, бескорыстной и доброй.
Итак, Надя росла. Отец играл на скрипке каприсы Паганини, мать переводила Стейнбека и Франсуа Вийона, и все шло очень хорошо. До тех пор, пока не случилось то, что рано или поздно происходит в жизни каждого, – Надя влюбилась.
Сердцу не прикажешь, – эту истину вполне признавали родители Нади. И в принципе они были готовы принять любой выбор своей дочери. Но… все имеет свои границы. И это они осознали, когда Надя впервые привела в дом своего избранника.
Женихом оказался худой человек лет сорока, с блестящей лысиной, сеткой морщин под глазами и постоянно полуприкрытыми веками. Когда Паша (так его звали) заговорил, то изумленным взорам Надиных родителей открылась беззубая верхняя челюсть, посередине которой одиноко торчал изогнутый металлический штырь – жалкий остаток моста.
Однако на все тактичные замечания родителей Надя отвечала одним: «Я его люблю». И возразить на это было нечем. Через полгода сыграли свадьбу.
Нет смысла пересказывать все эмоции родителей, когда выяснилось, например, что Паша оказался наркоманом с многолетним стажем, что все деньги, которые он зарабатывал в своем НИИ биотехнологий, немедленно тратились на «дурь», что все свадебные подарки ушли туда же… История оказалась банальной. Небанальным стал конец…
Но все по порядку.
Через год Надя родила. Сын оказался на удивление здоровым и крепким. Втайне Надя надеялась, что рождение ребенка как-то образумит Пашу. Ей, конечно, уже до смерти надоели шумные компании в их маленькой однокомнатной квартирке, эмалированные плошки с черным вонючим варевом, использованные шприцы, невыветривающийся запах анаши на кухне. Сама она не собиралась пробовать наркотики и до сих пор удивлялась, как это ее любимый не может обойтись без них. Но, полагала она, каждый человек волен делать то, что считает нужным. Она любила мужа, и все остальное было неважно.
