– Ну? – кратко спросил качок.
– Баранки гну, – в тон ему ответил я.
Длинноволосый обернулся и с интересом посмотрел на меня. Он был удивительнейшим образом похож на Джона Леннона. Узкое лицо, круглые очки, волосы. Рассмотрев меня и, видимо, не обнаружив ничего интересного, «Леннон» отвернулся.
– Ты говори, мужик, чего надо, не тяни резину, – несколько раздраженно проговорил качок.
– Нет, – произнес «Леннон», – ты сначала скажи, кто номер пейджера дал?
К этому вопросу я был готов.
– Сеня.
Тут они оба хмыкнули.
– Так он же в тюрьме, – сказал качок.
– Ну да, – как само собой разумеющееся подхватил я, – сам месяц назад оттудова.
– Из Бутырки? – с недоверием спросил «Леннон».
– Ну! Полтора года просидел, потом на суде удалось отмазаться. Условно дали.
– А как туда попал?
– Ну, знамо дело, за кражу. Магазин взял. Радиоаппаратуры, на Полянке. Взял порядочно, погрузил в фургон, поехали. Все чин чинарем, и тут глядь – менты. И тут же свинтили, гады, на следующем же перекрестке. Обидно…
Такую «пургу» я обычно называю шараповщиной в память бессмертного героя, проникшего в банду и сумевшего обвести вокруг пальца самого Горбатого, рассказав совершенно невероятную историю. Хотите верьте, хотите нет, но чаще всего в нее верят. Не могу объяснить почему.
– Ну и че? – перешел к делу качок.
– Мне бы пушечку, ребята.
– Ясно. Что именно? – «Джон Леннон» был явно главным. Хотя тоже наверняка не самым.
– Что-нибудь потише и полегче. Но чтоб калибр покрупнее.
– На слона пойдешь? – иронично спросил «Леннон».
– На кого я пойду, это уже не ваша забота, – тактично заметил я, – тэтэшник с глушителем подойдет. Ну и пару обойм.
«Леннон» кивнул:
– Есть. Пятьсот баксов.
– Согласен.
– Значит, так. Половину сейчас – это задаток. Остальное, когда получишь пушку.
– Э-э нет, ребята, – деланно заартачился я, – так не пойдет. Вы мои баксики возьмете – и тю-тю! Потом ищи-свищи вас. А у меня это, можно сказать, основной и оборотный капитал.
Качок нахмурился и уже было собрался сказать мне что-нибудь нелицеприятное, когда «Джон Леннон» кивнул:
– Хорошо. Через два часа здесь же.
Я кивнул и вышел из машины. Красная «десятка» газанула и, сорвавшись с места укатила в сторону Преображенской площади. Я неторопливо направился к своей машине. Торопиться было некуда – находясь в «десятке», я, как вы, наверное, уже поняли, времени зря не терял. И теперь, снабженная радиомаячком и автономным микрофоном, в просторечии именуемым «жучком», бандитская машина должна была показать нам, где находится склад оружия. Или, если очень повезет, вывести на главного торговца.
