Внезапно погас свет. Но только в доме и во дворе Боба. В наступившей тишине Арина разочарованно протянула:
– Какая жалость…
– Это начало сюрприза Боба, – шепнул ей на ухо Антон, стоявший сзади. – Помни: это шутка.
– Ты меня пугаешь, – хохотнула Арина. – И, боюсь, сюрприза не увижу, темно же – я тебя не различаю. Ой, а наша компания уменьшилась… Где все?
– Идемте в дом, я замерзла! – подпрыгивала Зайчонок.
– Рано, – сказал Антон. – Мы получим сигнал, когда заходить.
– Ой, что будет… – загадочно промурлыкала Мила. – У меня заранее душа уходит в пятки.
– Да что будет-то? – озадачилась Арина.
– Очередной дурацкий прикол Боба, – сказал Эрнст, отпивая из бокала шампанское. – Нервы нам пощекочет.
Слабый свет замерцал в окнах первого этажа.
– Пора, – Антон двинул первым, за ним поплелись, осторожно ступая, Мила, Зайчонок, Арина, Эрнст и Жанна.
В прихожей было темно – хоть глаз выколи, тоскливая музыка доносилась из гостиной. Кое-как повесили одежду, после чего Антон распахнул дверь. Зайчонок взвизгнула. Арину одолевало любопытство, она протиснулась вперед, вздрогнула от неожиданности, схватившись за грудь, замерла.
Горели свечи. Праздничный стол был сдвинут, на его месте стоял – о, ужас! – гроб. Натуральный. С крышкой. Антон захохотал и зааплодировал, Арина покосилась на него с подозрением: не заболел ли он идиотизмом? Нет, не болен, ему понравился «прикол», как и его Зайчонку, которая прикрыла ладошкой рот и от восторга попискивала. Не зная, как реагировать, потому что к подобному сюрпризу Арина не была готова, она перевела взгляд на остальных зрителей, словно ища поддержки. Оля взирала равнодушно, Мила закусила нижнюю губу и съежилась, Жанна усмехалась, Эрнст нацепил брезгливую гримасу и под нос буркнул:
– Гроб – плохая примета.
Ну, хоть не одна Арина шокирована.
– Мы не суеверные, – весело прошептал Антон.
Забили тамтамы. В следующий миг все содрогнулись – крышка гроба с грохотом упала на пол, внутри на белой простыне лежала Влада в черном одеянии. И еще раз вздрогнула Арина, потому что рядом раздались свист Антона, визг Милы и Зайчонка, хлопки. И полная жуть началась, когда хозяйка дома принялась дергаться в гробу, затем села, взмахивая руками, потом встала. Танец, пардон, в гробу носил импровизационный характер, надо сказать, двигалась Влада неплохо, сексуально, хоть в стриптиз-клуб отдавай ее. Вдруг черный балахон соскользнул с нее, она осталась топлес – в одних черных трусиках.
