Есть другой выход: надо всем куда-нибудь присоединиться. Лично я предлагаю Англию. Конечно, англичан жалко… Они к такой радости пока не готовы. Тогда промежуточный вариант. Забрать у них на время Тэтчер нашу любимую. Это и раньше предлагали, но раньше она была занята, а теперь и мы уже дошли. Стране нужен все-таки хоть один толковый специалист с временной пропиской. Тем более она все время повторяет: ей нравится работать с Михаилом Сергеевичем. И он подтверждал: у них контакт…
… А вообще у меня еще много разнообразных географических соображений. Но о них – в другой раз. Если, разумеется, она, география наша, позволит нам еще встретиться в той же точке наших пространств…
1991
Значит, задача такая. Дано: родители – ненормальные. Требуется: чтобы у них выросли нормальные дети. При этом у задачи такое условие, что решать ее сами ненормальные и должны.
В общем, наша задача.
И как решать? Когда не то что у нас – у дальних предков наших о нормальной норме и понятия не было. Жили от подвига к подвигу. Раз в сто лет учиняли подвиг, после чего забирались на печь, где и дремали под гусли Бояна, воспевавшего подвиг. Слезали с печи только для эпохальных свершений. Остановить Орду. Спасти Европу. Разбить шведа. Прорубить в ту же Европу окно. Через которое до сих пор и карабкаемся, изумляя тех, кто привык через дверь.
Изумлять – это наше! Чтоб на весь мир, чтоб в легенду. Раззудиться, размахнуться и – хрряссь! Такую канаву прокопать, чтоб через нее из морей вся вода вытекла! Ахнуть, ухнуть, засандалить такую магистраль, чтоб весь глобус – в столбняке! И чтоб самим тоже ошалеть – сперва от гордости за эту дикую дорожищу, потом от мысли: зачем она?!
А затем, что подвиг! Мы всем миром жилы порвем, полысеем от натуги, но вырвемся вперед других по космосу лет на пять – путем отставания по всему остальному на тридцать пять. Хотя по молоку на сорок. А потому что космос – это всесветно-историческое, это никакому Бояну и за сто лет не обславить. А молоко – это же скукота, это каждый день корову уговаривать, а она тупая, без еды не соглашается. Ее норма – жевать каждый день. А наша норма – подвиг!
Чем и отличаемся от коровы. И от всяких мелких европ. Подумаешь, Бельгия в кармане у Голландии, обе под мышкой у Люксембурга. Тюкают чего-то там в своей мелкоте по миллиметру. Но каждый день. Но по миллиметру. Размаха нашего нет у них. Удали! У нас тут не на миллиметры счет – мы верстами меряем! И на каждой версте – подвиг идет, и на каждой – матерей вспоминают. И его, и твою, и нашу общую… А как не вспомнить, когда уже не раз в сто лет, а уже беспрерывно, повсеместно, с ускоренным ускорением! Когда уже куда ни плюнь – всюду штурм, борьба, страда, битва! Горячая пора! Нормальной поры вообще не бывает, всюду горячая – у монтажников, у химиков, у хлебопеков… Приезжие, правда, удивляются: почему в столовой пора горячая, но щи холодные? Почему у молодежи горячая пора, но в аптеке одни горчичники? И вообще, почему у нас каждый второй подвиг – ликвидация последствий первого?
