Еще через полтора часа я с по-прежнему трезвым Ашотом топчусь среди других таких же пар на танцполе возле эстрады под тягучие звуки оркестра. На эстраде в это время четверо почти нагих разноцветных девушек исполняют какой-то в высшей степени эротический танец. Ашот ведет прекрасно. Картина за нашим столом радикально изменилась. Соболев сидит рядышком с хохочущей Энн и, не обидно облапив ее, что-то бесконечно долго нашептывает ей на ушко. С другой стороны стола так же близко сидящие Катька и Ричард ведут между собой оживленный разговор на совершенно не понятной обоим смеси языков. Вся группа, кроме, естественно, Соболева, прилично пьяна.
К одиннадцати вечер завершается. В Москве уже два часа. Число трезвых участников вечеринки сократилось до двух – Соболев и Ашот. Соболев вдруг сообщает, что завтра трудный день и надо быть в форме. Ричард с трудом с ним соглашается. Ашот незаметно для всей компании расплачивается за ужин корпоративной пластиковой карточкой. Ресторанная публика еще гуляет, на эстраде какой-то местный давидкопперфильд извлекает голых девушек из парящего над сценой серебристого облачка. Завидев продвижение нашей компании в полумраке зала, он интересуется у публики, не желает ли та, чтобы леди, выходящие в данный момент из зала, предстали перед всеми в обнаженном виде. Публика одобрительно гудит. Фокусник просит навести на нас свет. Когда голубой луч выхватывает из темноты нас с Катькой, зал взрывается аплодисментами и смехом. Мы приветственно машем ручками во все стороны и посылаем воздушные поцелуи. Уже в дверях мы слышим, как артист смущенно поясняет, что он так и не успел приступить к исполнению фокуса.
Ашот грузит Ричарда и Энн в настоящее лондонское такси – черную громадину с английским дворецким за рулем, и, немного подумав, садится вместе с ними – убедиться, что исполнительный директор будет доставлен по месту жительства, и завтрашняя конференция не осиротеет. Соболев долго прощается с Энн и трясет руку Ричарду. Такси отбывает. Соболев несет нас с Катькой в свой номер. Занавес. Конец первого акта. Вернее, начало…
…Утром я проснулся одновременно со своей носительницей. Хилый лондонский рассвет с трудом пробивался сквозь тяжелые портьеры. Наше общее тело лежало поперек широченной кровати отведенного ему номера. Вспомнилось, что вечер имел довольно длительное продолжение в номере Соболева, где распаленный наличием сразу двух «девушек б/к» президент организовал развеселую оргию. Энергии этого человека можно только завидовать. Ее хватило даже на то, чтобы в итоге, когда я от усталости больше не могла пошевелить ни языком, ни пальцем, вполне пристойно напялить на меня почему-то катькино платье, дотащить до моего номера, снова раздеть и уложить в постель. Катька, помнится, на это никак не реагировала – она храпела, бесстыдно раскинув руки-ноги, на гигантской, даже по меркам пятизвездочного отеля, кровати президентского номера.
