Техник терпеть не мог замкнутых пространств, и все это знали.
– Тепло и уютно, Горилла? – спросил Тор. – Нужен плюшевый мишка?
Когда были закреплены ограждения, камера анабиоза стала действительно похожа на колыбель.
С обеих сторон кушетки поднялись защитные экраны и, как створки ракушки, стали смыкаться над разведчиками, оставляя открытыми только головы.
Горилла ненавидел эту процедуру – настоящий кошмар для клаустрофоба. Тор все время подшучивал над ним. Защитные экраны замкнулись вокруг шеи.
– Капитан, поправь Горилле воротничок!
Горилла огрызнулся:
– На обратном пути надо не забыть сунуть тебе в ранец вместе с булыжником пару местных змеек.
Тор прикусил язык. Он ненавидел змей.
Опустились кислородные маски, автоматически подстроившись под индивидуальные особенности лиц разведчиков. Каждому в шею был вколот гиберзин – специальное вещество для погружения в сон. Лица сразу бледнели, глаза закрывались. Медсестра нажала какие-то кнопки, прозрачные защитные экраны опустились на лица, и вся команда оказалась погребенной в серых пластиковых саркофагах. До самого пробуждения процессы в их организмах максимально замедлились.
Тирдал наблюдал за происходящим, стоя чуть в стороне. Медик повернулся и спросил его:
– А вы собираетесь занять место?
Дернув ухом, Тирдал ответил:
– Нет. Анабиоз плохо влияет на дархелов. Неприятные побочные эффекты.
– Странно. Мне казалось, вы изобрели гибернацию для своих целей и только потом адаптировали ее для людей.
– Нет, – сказал Тирдал, укоризненно взглянув на медика. – Она была изобретена чиптами для людей по просьбе дархелов около четырех тысяч ваших лет назад.
Он повернулся, легко прыгнул в люк и направился к дредноуту.
Едва он скрылся, пилот посмотрел на медсестру:
– Я думал, мы контактируем с дархелами только тысячу лет.
– Я тоже.
Они обменялись настороженными и недоумевающими взглядами.
Когда стал подниматься защитный экран, Тор открыл глаза и увидел дархела. Потом сел и потянулся. Это было сделано скорее по привычке, нежели по физиологической потребности. Для команды времени вообще не прошло. На клеточном уровне подавлялись все биологические процессы. Усталости не было.
Тор заметил, что вид у Тирдала гораздо бодрее, чем в начале полета. А вот пилот и медсестра выглядели взвинченными. Медик вкалывала разведчикам восстанавливающие препараты, а пилот проверял, все ли нормально пробуждаются. Это была чистая предосторожность: гиберзин никогда не дает серьезных побочных эффектов. Но само действие препарата не было до конца изучено, и придуман он был не людьми, поэтому относились к нему настороженно.
