– Кто болен, товарищи? – спросила Маша, перешагнув порог.
Навстречу поднялся тот самый летчик, которого она уже приметила. У него оказался богатейший чуб, открытое лицо, выразительные глаза.
– Я просил бы вас помочь обработать потертости. После полета очень уж беспокоят…
Пока летчик раздевался, Маша копошилась в сумке. Подняла голову и чуть не обомлела – минуту тому прочно стоявший на земле парень оказался… без ног. Рядом с кроватью лежали протезы… Собрав всю силу воли, чтобы не показать охватившее ее волнение. Маша приступила к работе. Когда закончила ее, тепло попрощалась, пообещав завтра снова прийти после полетов. Только за порогом спало огромное напряжение и из глаз хлынули слезы. Многое перевидела девушка в свои девятнадцать лет: на ее руках умирали раненые, она бинтовала исколотых штыками бойцов, отправляла в тыл обожженных детей. Казалось, от горя запеклось, обуглилось сердце. Но нет, живо в нем чувство сострадания! Правда, сейчас слезы были вызваны иным – чувством восторга перед человеком, который летал без ног и сражался с врагами! А вечером летчики устроили танцы. Полковой врач, который уже рассказал Маше о необычной судьбе летчика, посоветовал:
– Обязательно сходите на танцы. Вы увидите там кое-что необычное…
Танцы были в каком-то невзрачном помещении. Мужчинам надоело танцевать друг с другом, а девчат было мало. Поэтому, хоть Маша и стала в сторонке, ее сразу приметили. Только баянист заиграл вальс, как сразу несколько кавалеров бросились к симпатичной девушке. Но она увидела, как через весь зал к ней шел он, Алеша. И перед ним все расступились. Смущаясь, он спросил:
– Разрешите…
От волнения Маша не могла сдвинуться с места, словно ее новые сапожки кто-то к полу гвоздями приколотил. Но, преодолев себя, она подала руку и с трудом сделала первый шаг. Как он мягко и красиво танцевал, как легко вел партнершу! Не верилось, что у летчика вместо ног протезы. Утром полк улетел.
Больше не удалось Маше встретить Алексея. Только после войны, прочитав книгу Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке», она узнала в ее герое знакомого летчика – Алексея Маресьева. Он стал для Маши Настоящим Человеком на всю жизнь.
После истребителей на этот аэродром сел наш полк, где и состоялась моя первая встреча с военфельдшером Машей Бугерой. Вскоре наши фронтовые пути разошлись.
Вторая встреча стала возможной лишь в 1946 году. С тех пор мы на одной фамилии.
* * *
Когда наступил новый, 1945 год, мы не смогли отсалютовать ему даже из ракетниц. Дома, в которых стояла дивизия, были в основном деревянными, и поэтому подполковник Рыбаков категорически запретил всякие салюты. Пришлось отложить салюты до победы. В первых числах января поступил приказ вывести наш полк из боев и приступить к тренировке и вводу в строй молодых летчиков.
