Ёшио кивнул.
Маю с улыбкой поднялась с табуретки и взяла со стола термос, словно предлагая брату выпить чаю… На этом сон закончился.
Ёшио открыл глаза. Маю нигде не было. Он лежал в своей постели.
Вот и весь рассказ.
Всю дорогу в электричке, которая везла нас в Йокогаму, я размышляла над смыслом этого сна.
За окном уже начало темнеть. Загорелись городские огни.
Электричка, тихо покачиваясь, спешила доставить множество самых разных людских жизней во множество самых разных мест.
Мне было грустно. Мысли о Маю навевали на меня тоску. И все. И больше ничего.
Неужели я всегда буду так чувствовать? До самой смерти – пока не умру и не окажусь там, где сейчас находится она?
Как бы мне хотелось снова увидеть ее. Переиграть все по новой…
Почему же мне так грустно?
Я так любила ее, так ненавидела. Как бы мне хотелось снова прикоснуться к ней…
Все повторяется. Бесконечное движение по замкнутому кругу.
С вокзала я позвонила папе Ёшио. Он очень удивился, но сказал, что планов на вечер у него никаких и что прямо сейчас он выходит из дома.
– Ждите меня в чайной на входе в Китайский квартал, – сказал он.
Сколько же лет прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз?
От этой мысли я почему-то почувствовала себя неуютно и даже немного разволновалась. А ведь было время, когда я, молодая девчонка, жила с ним под одной крышей, называла его «папочка» и стирала его белье. Это было странное, но счастливое время.
К тому времени, как «папочка» появился на пороге чайной, мы с Ёшио успели выпить несколько чашек разных китайских чаев и съесть парочку кунжутных пирожных. Настроение у нас было отличное.
В свитере и поношенных джинсах «папочка» выглядел достаточно молодо, но с тех пор, как мы жили в одном доме, морщин у него прибавилось и, кажется, он немного усох.
– Вы что же, сбежали из дома? Заговорщики! – сказал он и улыбнулся. Потом лицо его приняло серьезное выражение, он сощурился, пристально посмотрел на Ешио и, умиротворенно вздохнув, улыбнулся еще шире, чем раньше.
Брат заулыбался в ответ. Напряжение спало. Радостное, довольное лицо отца было лучшей наградой для сына. «Я хоть и далеко, но люблю тебя не меньше, чем раньше, – словно говорило это лицо. – Я тоже скучал по тебе».
Слова здесь были абсолютно не нужны.
– Ёшио, ты так вырос, – наконец сказал «папочка».
– Папа! – только и ответил брат. Казалось, он вот-вот заплачет.
– Сакуми, а ты так изменилась, что тебя просто не узнать. Повзрослела. Я уже и не помню, когда я видел тебя в последний раз.
