К ночи присмотрел жертву. Нахальную самоуверенную дамочку. Само собой – шуба. Бриллианты в ушах и на пальцах. Много бриллиантов. В кошельке, когда талон доставала, несколько сторублевок виднелось. И лицо. Самое то. Высокомерное, презрительное ко всему миру. Даже косметика на нем наведена была так, чтобы подчеркнуть надменность. При всем этом – одна, и не на такси.
Не знал, запомнила ли она меня в троллейбусе. Сидел за ней, серьги разглядывал. Троллейбус пустой почти, но эта штучка делала вид, что никого вокруг себя в упор не замечает. Выслеживать ее было несложно. Ни разу, зараза, не оглянулась. Несмотря на почти полночь и спальный район.
Вошла в подъезд, я – следом. Но она меня пока не видит. Когда открылась дверь в лифт, я ускорился.
Она сразу все поняла. Дверь закрылась, мы поплыли наверх. Она все знала. И взгляд ее не был высокомерным. Был испуганным и молящим.
Я сунул руку во внутренний карман куртки. За ножом. Может, не стоило смотреть на нее?..
Не достал нож. И не произнес ни слова. Прокатился до ее этажа и вернулся на землю. И долго сидел на заснеженной скамейке возле игрушечного домика в детском городке. Среди многоэтажек с незаслуженно уютными окнами. Плакал. Это было отчаяние.
Вот они, неувязочки здорового образа жизни...
В пять сорок первым дизелем отбыл в Одессу. «Зайцем». В Одессе Гама дал мне свои теплые вещи, деньги не в долг.
Я позвонил милой, узнать, не сильно ли огорчена ее законопослушная маман. Любимая обрадовалась. Она договорилась с друзьями. Мы сможем жить у них.
Вернулся к ней, потому что в Одессе пока ловить нечего было. В этот мой экипированный приезд дела сложились удивительно везуче, но это тема другого рассказа.
Что еще добавить?.. Там на детской скамеечке я был противен сам себе. Позже самонадеянно решил, что в тот вечер была ситуация из тех, которые определяют, что мы из себя представляем. Самонадеянно, потому что такое решить приятно. Но в одном уверен, да по многим другим примерам: для того чтобы понять, что из себя представляет человек, не важно знать, на что он способен, – важно знать, на что он не способен.
Не скучна жизнь «кагалы»...
Помнится, и один из врагов рода человеческого хвастал: «Нас можно винить в чем угодно, но только не в том, что мы скучали».
