– Ой, но сегодня ведь то же самое, – блестя глазами, сказала Цугуми.
– Что ты имеешь в виду?
– Послушай, в прошлую ночь мы, как трое идиотов, пошли в соседний город как раз в это время.
– Слушай, я уже засыпаю.
– Тебе не повезло, что я в соседней комнате.
– А что мне делать? – вздохнула я, но в глубине души испытала радостное чувство. Ведь это только надо себе представить! Цугуми и я думали в одно время об одном и том же. Это какая-то телепатия. Ночь иногда устраивает такие трюки. Двое видят иногда одинаковые сны, но это длится только одну ночь, и когда они просыпаются утром, всё становится туманным и неотчётливым, а при дневном свете вы уже и не уверены, что всё это было. Но такие ночи запоминаются надолго и сверкают как драгоценные камни.
– Ну что, пойдем, погуляем, – сказала я.
– Нет, для этого у меня сегодня нет сил, – ответила Цугуми.
– Ну, тогда что ты хочешь делать?
– Вот я и пришла, чтобы придумать.
– Ты бы лучше сначала придумала, а потом разбудила меня.
– Давай так. Сначала достанем чего-нибудь выпить из холодильника в твоей комнате и выйдем на веранду, где сушится бельё. Это я смогу выдержать, – сказала Цугуми.
Моя комната была раньше номером для гостей, поэтому в холодильнике было много напитков. Я достала себе пиво, а Цугуми взяла апельсиновый сок. Ей совсем нельзя было пить алкогольные напитки, так как её сразу начинало тошнить. Об этом знали все, и никто ей ничего подобного не предлагал.
Мы, как в прежние времена, затаив дыхание, пробрались по коридору, и вышли туда, где стояли рамы для сушки белья. Днём на них висели полотенца, создавая немую рекламу стирального порошка, а сейчас они были пусты и между ними светили звёзды и виднелись силуэты близлежащих гор.
Я выпила пива, прохлада которого, казалось, растекалась по всему телу, дополняя свежесть ночного воздуха. Цугуми выпила сок.
– Когда пьёшь на улице, напиток вкуснее, – тихо изрекла она.
– Ты придаёшь большое значение подобным вещам? – спросила я.
– Придаю, – коротко ответила Цугуми, не вникая в подробности.
Я тоже не стала говорить, что имела в виду её чувства и эмоции. Помолчав некоторое время, Цугуми сказала:
– Я, может, и раздражаюсь, когда опадает последний лист, но его красоту я всё равно помню.
Я несколько удивилась:
– В последнее время ты стала говорить как-то совсем по-человечески, не так ли?
– Наверное, приближается время моей смерти, – рассмеялась она.
Именно в такую ясную ночь люди распахивают тайники своей души, невольно открывают сердце находящимся рядом людям, и им кажется, что они разговаривают с далекими звёздами. В компьютере моей головы есть файл «Летние ночи», в котором рядом с ночью, когда мы, юные, шли и шли, лежит и сегодняшняя ночь. Мысль о том, что, пока я живу, я могу вновь вызвать в памяти те чувства, которые тогда испытала, наполняет меня уверенностью в будущем.
