Ленинград действует. Книга 2 | страница 67
Люди бледны, в их лицах еще как бы просвечивают пережитые ими страдания, вокруг глаз еще глубока синева, восковыми кажутся щеки и лбы, вялы, бескровны губы, – но в глазах людей светится жизнь!
Я и сам еще не слишком силен, худобой и цветом лица как будто не выделяюсь из массы ленинградцев, а ведь за последнее время в армии я питался несравнимо с многими из них хорошо. Для них время сравнительно сносного питания только еще наступает! В Ленинграде открываются «столовые усиленного питания», их немало уже открылось – прежде всего на фабриках и заводах. В Ленинград от Ладожского озера идут тяжеловесные – по две с половиной тысячи тонн, даже по три тысячи тонн – поезда, ведомые машинистами, объявившими между собою соревнование. От Борисовой Гривы, где скопились большие запасы продовольствия, они идут в Ленинград без остановок.
Увы, эта Ириновская железная дорога коротка – до Ладоги всего полсотни километров. Недоступною стала Ладога с 24 апреля, когда закрылась, растаяла автомобильная Ладожская трасса, прозванная ленинградцами «Дорогой жизни». Но о ней – потом… Сегодня я не хочу омрачать мою запись печалями, ведь праздничное настроение сегодня и у меня!
Я уже сказал, что улицы Ленинграда сегодня необыкновенно чисты, асфальт, словно вымытый с мылом, поблескивает. Немноголюдный город совсем не походит на тот, каким видели мы его год назад, в день еще мирного Первомая. Военные моряки, кители командиров, бескозырки краснофлотцев придают Ленинграду особенно остро ощутимый портово-морской вид, какого у города прежде никогда не было. Корабли на Неве, сбросив панцирь льда, не кажутся, как зимою, оцепенелыми, они вновь обрели свою осанку плавучести. Их причудливо укрывают маскировочные сети, испещренные кусками материи, будто усыпанные листьями. Сети шлейфами тянутся к набережным, сращивая корабли с гранитом. Мачты с некоторых судов, в целях маскировки, до половины сняты. На набережных, около кораблей, стоят «эмочки» и мотоциклы. Сидя на парапетах, рядком с командирами, празднично одетые жены и матери беседуют о чем-то своем, – командиры не имеют права отходить от кораблей. Зенитки на палубах в этот день Первого мая ощерены как всегда. Только несколько дней назад фашистские бомбардировщики прорвались в город, сбросили бомбы вдоль Невы и в Неву. Были попадания и в корабли. Каждый час налеты могут возобновиться.
Морской патруль в центре города,
на Чебоксарском переулке.
Май 1942 года.
