Несомненно, это его спасение, до которого нужно проползти вдоль всей трубы – всего метров восемь.
Фагунд, держась за холодный шершавый металл, полз с черепашьей скоростью, часто останавливаясь и переводя дыхание.
Круги снова проявились перед глазами, яркими пылающими кольцами, а резкая боль в груди заставляла его на миг прекращать всякое движение и даже задерживать дыхание. Пришлось немного отдохнуть, прежде чем вновь возобновить движение.
Наконец, извиваясь змеей, он кое-как встал на колени и изогнулся над кромкой трубы, жадно вдыхая воздух.
Но тут же потерял равновесие и упал лицом на пол, разбив себе лоб. Когда, в конце концов, вновь в голове прояснилось, он потянулся снова к трубе и принялся осторожно двигать руками, пытаясь разрезать скотч.
Терпение было щедро вознаграждено: скотч разорвался, и он осторожно потер занемевшие руки.
С ногами было проще – он отыскал конец и терпеливо размотал скотч, правда ему пришлось крутить очень долго.
И вот в слабоосвещенном полутемном подвале Фагунд стоял на ногах, уставившись на дверь, размышляя.
Но судьба оказалась к нему благосклонней, пожалев его на этот раз.
Несмотря на то, что дверь оказалась запертой, он уже знал, что ему делать.
К счастью, на стене висел пожарный щит, с которого он снял лом.
Дверь подалась не сразу.
Навалился на дверь всем телом, а весил он немало – около восьмидесяти килограммов, его мускулатура была прекрасно разработана, а рост был метр девяносто. Дверь с треском распахнулась, и он вывалился через порог, тяжело и шумно рухнув на цементный пол.
Если бы кто-то стоял за дверью, лучшего случая оглушить его монтировкой не представлялось. Но никто не стукнул его, поскольку никого за дверью не было. И снова он кое-как поднялся на ноги.
Длинный, казавшийся бесконечным, коридор был освещен довольно скупыми светильниками и от их света он напоминал магические полуподвалы в игровых квестах.
Пришлось напрягать зрение.
Он осмотрелся и только теперь заметил, что на нем были потертые джинсы, пестрый свитер и черная кожаная куртка, местами изорванная. На ногах коричневые ботинки с высокой рифленой подошвой.
Воздух в помещении был прохладным, от чего он непроизвольно съежился.
Откуда-то сильно сквозило.
На всем лежала печать заброшенности – грязь, неубранный мусор, настоящая свалка. Наверное здесь много крыс, подумал он.
Стало ясно, что поблизости нет ни единой живой души.
Видимо его здесь спрятали на время, причем спрятали основательно – даже специальный ящик приготовили, выходит за ним должны были вернуться.
