Больше я ничего с дерева не увидел и не услышал, а Ламорин так и не появился наутро из пещеры. Да и на мой громкий зов он не отозвался, и тогда я в ужасе спустился с дерева, еще раз позвал его, снова не получил ответа и помчался, не разбирая дороги, домой, чтобы поведать обо всем жене, Ну а жена моя, духева по рождению, сразу же поняла, в чем дело, и печально сказала: «Другу твоему выпала горькая доля, ибо гигант, которого ты видел, зовется Тембелеиуном а его старшего брата именуют Билиси, и живет он в Бездонном болоте, где родилась моя мать. Тембелекун женился на моей младшей сестре, и у них родился сын Хаос. Выросши, Хаос нанялся в прислужники к Дьяволу, Властелину Преисподней, и я слышала, что он прославился там, как превосходный работник, быстро получил повышение и начальствует сейчас над истопниками, которые поддерживают огонь в Адских печах. Единственное, что не нравится мне у работников Адских печей, так это их черная, словно копоть, кожа и дьявольская грубость, сравнимая лишь с грубостью обезьян. Короче говоря, мне кажется, о любимый муж мой, что Ламорин попал в руки Тембелекуну, ибо этот четырехглазый гигант не ест ничего, кроме человечьих голов, и утоляет жажду лишь человечьей кровью, – да, жалко, очень жалко бедного Ламорина». Выслушав жену, я залился горючими слезами, и надрывные рыданья мои громоподобно раскатились по всему лесу, а горькие стенанья, словно прерывистый вой смертельно раненного льва, разогнали испуганных зверей и птиц на многие мили, – однако Ламорин безвозвратно погиб, и ничто уже не могло вернуть его к жизни.
С тех пор как мать вызволила меня из беды в яме для падали и я повстречал Ламорина, мне на время забылся родной город, так что я даже полюбил Ирунмале – Лес Тысячи Духов; а теперь, после гибели друга, меня опять потянуло к родичам, и я начал подумывать о возвращении домой.
Вскоре случилось так, что, отправившись на охоту, я увидел в лесу едва заметную тропу и решил идти по ней до конца, куда бы она ни вела. Около двенадцати часов дня тропа вывела меня к маленькой хижине, которая показалась мне знакомой, а когда я вошел в хижину и внимательно посмотрел на ребенка, сидевшего у окна, то мигом узнал в нем своего двоюродного брата, ибо его отец, а мой дядя был младшим братом моей матери. Несказанно обрадовавшись, выскочил я из хижины и побежал навстречу дяде, который уже заметил меня, ибо работал неподалеку на окровом поле, и спешил теперь домой. Мы радостно обнялись, и дядя тотчас же принялся расспрашивать, где я пропадал да что со мной приключилось, однако я попросил его повременить и поспешно отправился за женой; а дядя сказал, что будет нас ждать.
