— Пора, — прошептала она.
Тая встрепенулась, опрометью бросилась вниз, за водой. Ста-руха с Орхипом уже давно приготовили ее, согрели. Оставалось лишь отнести наверх.
Девочка родилась легко. Ее первый вскрик был негромким, даже, казалось, робким, но счастливым. А так — обычный ребенок, розовенький хрупкий комочек, ни волчьей шерсти, ни рожек, ни тайных знаков… И земля не протестовала, она радовалась рождению нового существа. Словно омыв влагой новорожденную, дождь прекратился, из-за туч выглянула луна, окруженная звездной свитой…
Когда на чердак поднялся хозяин трактира, малышка, укутанная в одеяльце, сладко посапывала на руках у матери.
— Спасибо, добрый человек, — улыбнулась Дубрава трактирщику. — Если б не ты, моя девочка родилась бы на холодном ветру мертвой. Да и меня б ждала вечная дорога… Не знаю, смогу ли я когда-ни-будь отблагодарить тебя, ведь ты, приняв нас при священнике, под-верг свой дом такой опасности…
— Мне все равно, что будет с этим трактиром, — тихо произнес Го-ривек. — Если жена с сыном выживут, я постараюсь увезти их отсю-да. Лучше начинать все с начала, чем жить на земле беды. А если нет… Тогда уж совсем ничего не будет иметь значения.
И тут снизу донеслись быстрые шаги, и задорный детский голо-сок звонко закричал:
— Пап! Ты где?
Трактирщик вздрогнул и, прошептав "Неужели?!", бросился вниз. Спустя мгновение Горисвет уже обнимал жену, крепко прижимая к груди сына — бледных, исхудав-ших за время болезни, но живых, здоровых.
— Знаешь, — мальчик говорил без умолку. — Мне снился странный сон! Словно мы с мамой собираемся куда-то уезжать. Уже запрягли в повозку коня, сложили какие-то тюки… Такие тяжеленные! А ты по-чему-то не едешь с нами, стоишь на пороге и машешь рукой, сначала прощаясь, а потом… как-то по-другому, словно просишь нас оста-новиться, остаться. Но мы с мамой не можем. Что-то зовет нас ку-да-то… Потом появился настоящий колдун. Только он был не злой, как все говорят, а добрый. Сперва с тобой, у порога, а потом — раз! — и у нас, в повозке. И конь его послушался — нас не слушал, а его сразу же — повернулся и пошел назад, к дому… А потом я проснулся и совсем — совсем здоровый. Только есть очень хочется!
— Сейчас… Сейчас я тебя накормлю, сокровище мое! — он расце-ловал сына. Затем, на мгновение взглянув на спокойно улыбавшуюся жену, повернулся к колдуну, который, бледный, с посиневшими губами и усталыми глазами стоял чуть в стороне, опершись спиной о стену.
