Люди испуганно озирались, дети в толпе заплакали. Болотный туман имеет странное свойство — со временем к нему привыкаешь и можешь свободно опознавать тени, скользящие в нем, но когда оказываешься в тумане первый раз, чувствуешь себя слепым. Я повернулся к Марине:
— Извини, я сейчас…
Проскользнув между людьми, я бесшумно подошел со спины к своему недавнему собеседнику. Он затравленно озирался, девушка вцепилась в его руку. Я приблизился и прошептал ему на ухо:
— Что, не нравится? А мы так живем.
Он оглянулся, но я уже растворился в тумане. Вновь зайдя сзади, я сказал вполголоса:
— А представь, что это навсегда.
Он вскрикнул и повернулся ко мне, но я удачно скрылся за широкой спиной толстяка. Меня охватило горькое веселье, и я крикнул в полный голос:
— Люди, вас обманули! Генератор не запустится! Туман будет всегда!!!
В толпе началась паника, где-то закричала женщина. Затрещали мегафоны:
— Граждане, сохраняйте спокойствие! Генератор будет запущен в ближайшее время!
И действительно, туман начал отступать, словно вытесняемый волной чистого воздуха. Люди перестали судорожно метаться по площади, но прежнего настроения уже не было. Снова закричали лоточники, зазывая покупателей, заиграла музыка и запрыгал клоун на эстраде, мэр что-то говорил в микрофон, но все это было напрасно. Праздник был безнадежно испорчен.
Вечером пришел Толик. Он толкнул незапертую дверь и некоторое время молча смотрел на меня. Я лежал на кровати одетый, бесцельно глядя в потолок, и тоже молчал. Первым заговорил Толик:
— Максим, ты что ли на площади крикнул? Смотри, узнает начальник…
— Я.
Толик вздохнул и оперся о дверной косяк:
— Ну и правильно. Нефиг было… Хочешь?
Он извлек из-за спины бутылку с густой жидкостью медового цвета.
— Как достал?
— Просто зашел в бар и купил.
— И продали?
— Ага… Будешь?
Я хмыкнул:
— Ну давай.
Извещение о том, что до отъезда оставался один день, кураторы подсунули мне под дверь. Осознание этого наполняло сердце тоскливым, тянущим чувством, и лишь Марина почему-то была по прежнему весела. Вечером накануне отъезда она пришла ко мне.
— Максим, айда погуляем? Тут ресторан такой хороший, и людей там нет почти… давай, а?
У меня не оставалось денег даже на плитку шоколада, но сказать об этом Марине я не смел. Впрочем, она поняла меня без слов:
— Да ладно, чего ты? Те деньги, я ж только билет купила, да так еще, по мелочи… так что хватит нам.
— Ладно, подожди тогда.
Последний раз я был в ресторане вечность назад, отмечая возрастание старшего брата. Тогда меня впервые в жизни заставили надеть галстук, мама уверяла, что без него меня непременно выгонят. Разумеется, галстука у меня не было; не было вообще никакой выходной одежды, но поразмыслив, я решил, что в провинциальном городе порядки не столь строгие и, выбрав наименее измятую из рубашек, почистил зубы и старательно причесался.
