Итак, я спокойно наслаждался своим бренди под звуки прелестного вальса Штрауса. Ласковое солнце, приятный напиток и умиротворяющая музыка внушили мне ложное ощущение безопасности. Я забыл о присущей Урсуле способности (весьма развитая у большинства женщин, у нее она граничила с волшебством), войдя в наполненное людьми помещение и окинув его беглым взглядом, не только всех разглядеть, но и описать, в чем каждый был одет. Словом, мне вовсе не следовало удивляться, когда сквозь звуки музыки и гомон в кафе до моего слуха донесся ее голос.
- Дорогой! Дорогой! - кричала она, пробираясь ко мне между столиками. - Джерри, дорогой, это я, Урсула!
Я встал, готовый встретить свою погибель. Урсула бросилась в мои объятия, и губы ее слились с моими губами в долгом поцелуе, сопровождаемом стонущими звуками, какие (даже в наш век терпимости) обычно ассоциируются с альковными сценами. Я уже начал опасаться, что итальянская полиция вот-вот арестует нас за нарушение общественного порядка, наконец она с явной неохотой отступила на шаг, продолжая крепко сжимать мои руки.
- Дорогой, - ворковала Урсула, и в ее огромных синих глазах сверкали счастливые слезы, - дорогой… Я не верю своим глазам… увидеть тебя снова после стольких лет… это чудо… о, я так счастлива, дорогой. Как это здорово - увидеть тебя снова.
- Но как ты меня узнала? - спросил я, отдышавшись.
- Как узнала, дорогой? Глупенький, ты нисколько не изменился, - покривила она душой. - К тому же, дорогой, я видела тебя по телевизору, видела фотографии на обложках твоих книг, еще бы мне не узнать тебя.
- Что ж, я очень рад нашей встрече, - сдержанно произнес я.
- Дорогой, мы не виделись сто лет, - отозвалась она, - слишком долго.
Я отметил, что она рассталась с тем растерянным джентльменом средних лет.
- Садись, - предложил я, - выпей стаканчик.
- Конечно, любимый, с удовольствием. - Она элегантно опустилась на стул.
Я подозвал официанта.
- Что ты пьешь? - спросила Урсула.
- Бренди с содовой.
- Фу! - воскликнула она, деликатно передернув плечами. - Отвратительная смесь. Тебе не следует ее пить, это кончится испарением печени.
- Оставь в покое мою печень, - страдальчески вымолвил я. - Ты что станешь пить?
- Мне что-нибудь вроде Бонни Принц Чарльз.
Официант тупо воззрился на нее. Ему еще не доводилось слышать лексические упражнения Урсулы.
- Мадам желает рюмку дюбонне, - объяснил я, - а мне принесите еще бренди.
Я сел, и Урсула, наклонясь над столом, с чарующей улыбкой схватила двумя руками мою руку.
